ОПОЛОВНИКОВ Александр Викторович

(фрагмент биографического очерка Е.А.Ополовниковой)

От исходного сердечного родника, взявшего своё начало из созидательных христианских недр Древней Руси, образовался со временем — через зримое причастие к миру её архитектурных образов — незамутнённый поток глубинного познания России. Его живительную силу почувствовал и отразил в своих трудах архитектор Александр Викторович. Ополовников. Благодаря им была раскрыта её преображающая власть.
«И предал я сердце тому, чтобы исследовать и испытать мудростью всё, что делается под небом: это тяжёлое занятие дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нём» (Кн. Екклесиаста 1,13).

Всю свою жизнь мой отец исследовал и воскрешал смиренномудрое величие древнерусских деревянных памятников. Это реликты не только русской, но и мировой архитектуры. Нигде в мире им нет аналогов. Они восхищают всех, кто не отучился в своей земной юдоли видеть и ощущать сердечными очами разума красоту Божьего мира, будь то русский, православный, человек или исповедник другой веры....Красота потребна всякой душе для радости жизни, для собственного самосохранения.

В начале 1990-х годов, реставрируя деревянную церковь XVIII века в городе Юрьевце на Волге, написал он свою биографию. Сразу-то не вдохновился идеей её написания, сопротивлялся, не веря, что сможет, а потом всё же осилил, открыв и для меня много неизвестного. Будто бы Господь его вёл, напоминая слова, давно уже им не произносимые и, казалось, напрочь забытые. Отрывки из той биографии, слово в слово приведённые, помогают выстроить всю жизнь Ополовникова, в которой, как, впрочем, и в каждой судьбе наших соотечественников, многогранно отражается сокровенная Россия.

Воспоминания детства сохранили маленькому Саше отца в образе «старшего патрона и наставника, всегда в пенсне, блондина, сравнительно высокого и стройного, к тому же добрейшей души человека, книголюба и мецената», активного общественного деятеля, «радикала»… Вскоре после [Октябьского переворота] Виктор Петрович уехал в Москву и больше в Скопин не возвращался. А дети с матерью оставались в Скопине до начала 1920-х годов.

Сохранился дом, где жили Ополовниковы: на углу двух улиц, одна из которых теперь зовется улицей Карла Маркса, а другая, примыкающая к ней, — Серго Орджоникидзе. В начале 1920-х годов Саша жил некоторое время с отцом в Москве, в Ильинском (Обыденском) переулке, в доме 13. Виктор Петрович работал на предприятии «Москвуголь» на Большой Дмитровке в качестве консультанта.

В 1922 году Ополовниковы-родители разошлись. Мария Богдановна с остальными детьми жила сначала на Красной Пресне, у Москвы-реки, «где тут же рядом деревня Шелепиха и двухэтажный дом с мезонином», в котором размещалась школа. Мария Богдановна была её директором, а «все пятеро учились тоже в школе».

В 1928 году, окончив семилетку, юный Ополовников поступает в Московский Лесной техникум, находившийся тогда в старинной усадьбе на станции Братовщина (ныне — Правда) Ярославской железной дороги. Хотелось быть лесником. По окончании Лесного техникума его направляют в качестве участкового лесничего на Дальний Восток, «в самую глушь», в безлюдное местечко Сиян, где стоял только его леспромхозовский дом, отдаленный от самого леспромхоза «километров на пятьдесят». Кругом тайга без конца и края, болота и сопки. «Один-одинёшенек...». Но по соседству был концлагерь, «и это я видел собственными глазами». Живущие в холодных землянках люди, одетые в тряпье. «Смута, бесправие, неразбериха... Женщины ревмя ревут в обнимку с детьми, а то стоят на коленях и плачут, а мужики ругаются и матершинничают на чем свет стоит. Путаница, споры: телеги и сани в одном месте, лошадь и упряжь — в другом, сено и корма—в третьем...
И это называется коллективизацией.»

«...Предложили мне [переехать в] город Свободный, и я уехал. Но — куда? Не в Свободный, а, свернув на полпути, в Тыгду. Это уже железнодорожная станция. И я поехал обратно в Москву». Выражаясь официально, несостоявшийся лесничий стал техником по механизмам в НИИ древесины.

В 1932 году Ополовников, опекаемый своими друзьями-архитекторами, поступил в Московский Архитектурный институт, в то время именовавшийся Всесоюзным архитектурно-строительным — ВАСИ, на факультет «Промстрой». Институт отец окончил в 1939 году с отличием. А руководителем дипломного проекта у Ополовникова был известный советский архитектор-конструктивист Моисей Яковлевич Гинзбург. Бережно хранится у нас дома его книга «Ритм в архитектуре» с авторской дарственной надписью любимому ученику: «Милому Саше в надежде на кратчайший перерыв в нашей совместной работе. М.Я. Москва, 9. XI. 39».

...Еще в институте женился отец на моей маме, его соученице, поступившей в Архитектурный после окончания балетной школы при Большом театре (училась вместе с блистательной О.Л.Лепешинской). Молодые люди, горячо любившие друг друга, презрев воинственно обезбоженную идеологию, устрашающе господствовавшую кругом, венчались в подмосковном селе Турове, где в то время еще была действующая церковь... В свадебное путешествие молодожены поехали на Керженец-реку, чтобы спуститься вниз по течению. Тогда ещё стояли по её берегам таинственные «кержацкие» скиты - величественные старообрядческие деревни — сосредоточие духовной мощи Святой Руси. Плавание по Керженцу — папина, конечно, инициатива. А мамина — на Кавказ, в Гори, к её грузинским родственникам.

Вскоре после окончания Архитектурного института в том же 1939 году отец был призван в армию и оставался в ее рядах до конца Великой Отечественной войны (войска ПВО Московского, Западного и Северного фронтов).

«За время службы в Армии участвовал в проектировании и строительстве различных объектов — военных городков стационарного типа, военных лагерей, фортификационных и др. сооружений». Он награжден 8 медалями и орденом Великой Отечественной войны II степени. В августе 1943 года Военным Комиссариатом Москвы (по ходатайству Академии архитектуры СССР) сержант Ополовников был поощрен двухмесячной командировкой в прифронтовую зону Архангельской области «для фиксации ценных памятников деревянного зодчества». Лучшей наградой это было для отца. Много ценных памятников он тогда исследовал. Ныне утраченные, они сохранились в его фотографиях и чертежах. И наверняка будут потом воссозданы. Кстати, и «ружьишко» отец нередко с собой прихватывал, когда на Север ездил.

С архитектурой Русского Севера отец впервые познакомился в 1930 году будучи студентом Лесного техникума на практике в Архангельской области: на Северной Двине в сёлах по её притокам, Уфтюге, Верхней Тойме.., и на Онеге в Каргополе. Это и определило его последующую судьбу. ...Первый проект реставрации — комплекс крестьянской усадьбы в селе Турья Коми АССР — отец сделал в 1936 году совместно с архитектором Константином Алексеевичем Соловьевым, его другом. Этот проект опубликован в книгах, а подлинник его хранится в московском Музее русской архитектуры.

«После демобилизации из Армии работал в научно-техническом бюро Академии архитектуры (мастерская Н.Я.Колли); с 1948 г. — в Государственных архитектурных мастерских (мастерская А.В.Щусева), позже — в «Гипрогоре» и «Моспроекте» (мастерская Н.Я.Колли).
С июня 1951 г. перешел на работу по реставрации памятников архитектуры в системе Управления по делам архитектуры Карело-Финской ССР, где до этого работал по совместительству, перейдя т. о. окончательно на работу по этой специальности. За работы по фиксации и реставрации памятников архитектуры получил на 2-м смотре работ молодых архитекторов диплом участника, а на 3-м — первую премию. Сейчас работаю над изданием книги «Памятники Русской архитектуры в
К-Ф ССР», — завершает Ополовников свою анкетную биографию, написанную 2 марта 1952 года.

...В 1946 году Управление по делам архитектуры при Совете Министров Карело-Финской ССР приглашает Ополовникова работать в Карелии. За одно лето 1948 года по его проекту и под постоянным руководством была проведена первая в СССР послевоенная реставрация памятника общесоюзного значения — Успенской церкви в Кондопоге, «вершины русского шатрового деревянного зодчества». В 1951 году - реставрация Успенского собора в Кеми, а затем - ансамбля Кижского погоста с одновременным воссозданием его целостного святоотеческого облика.

Именно тогда, в 1950-е годы, будучи уверенным в своей правоте перед былой и будущей историей России, а потому вопреки всем наветам и противодействиям высвободил отец старинные кижские церкви, Преображенскую и Покровскую, из-под искажающих их облик пут "благолепных обновлений" конца XIX века. К ним относилась прежде всего наружная дощатая обшивка бревенчатых срубов и пластичных крылец, превратившая древние церкви в некое подобие занимательных с виду ящиков; затем - штукатурка на внутренних стенах Покровской церкви, от которой волею судеб убереглась Преображенская, но зато каждая из её 22-х глав была покрыта ко времени реставрации погоста металлом, холодный блеск которого заменил чарующую красоту деревянной черепицы-лемеха, с несказанной смиренной красотой вбиравшего в себя все оттенки неба: то солнечно-лучезарные, то серебристо-суровые. Тогда же была заново воссоздана ограда Кижского погоста (1956). Отец впервые в России применил метод воссоздания памятника по аналогу (новодел). И ограда стала неотъемлемой частью уникального ансамбля. В этом качестве - наряду с Преображенской и Покровской церквами - она была внесена в список памятников всемирного значения, охраняемых ЮНЕСКО.

А.В.Ополовников в музее "Кижи". На первом снимке он - первый слева. Справа - проект реконструкции Преображенского храма на о.Кижи

Одновременно с реставрацией ансамбля Кижского погоста по инициативе отца и под его руководством создавался музей «Кижи». Он его основоположник. Перевезённые им памятники за исключением часовни из деревни Вигово, живописно стоящей в центре острова, сосредоточены в южной его части, прилегающей к ансамблю Кижского погоста. Размещены они удивительно красиво, вдохновенно, оттого и более всего любимы экскурсантами.

Настоящий архитектор всегда мыслит не только формой, но и пространством. Потому и по окрестным берегам (Подъельники, Корба, Воробьи, Волкостров, Усть-Яндома, Яндомозеро, Чёлмужи, Кефтеницы) отец реставрировал сонм часовен и церквей, сформировав из них драгоценное «Кижское ожерелье». Ныне признано, что мировая слава ансамбля Кижского погоста и древнерусского деревянного зодчества как самобытнейшего явления русской культуры была достигнута благодаря трудам Ополовникова....

Но вернёмся к биографическому ходу его жизни. В 1958 году Ополовников блестяще защитил кандидатскую диссертацию — «Опыт реставрации памятников деревянного зодчества Карельской АССР». На руководящую работу не рвался, более всего дорожа своей творческой независимостью. Каждый талантливый человек в той или иной степени осознаёт свой дар. И если его разум не усыплён, то он не позволяет ему его губить-закапывать. Тем более не сделает того человек, знакомый со священными новозаветными напутствиями Христа, с Его притчей о талантах, или хотя бы слышавший о ней.

В 1974 году, когда уже была написана, но пока не защищена докторская диссертация «Реставрация памятников русского деревянного зодчества», отец перенёс инфаркт. Докторскую диссертацию отец защитил в 1976 году. Её просто и чётко изложенная суть представлена в книге «Реставрация памятников народного зодчества» (М.,1974): методика воссоздания оптимального архитектурно-художественного образа памятника путём выявления на нём чуждых, нейтральных и традиционных наслоений.

...От реставрационной практики в регионах Русского Севера, включая и Кижи, отца оттесняли всеми правдами и неправдами. И он подался в Сибирь. С 1960 по 1981 годы, будучи старшим научным сотрудником Научно-исследовательского института теории и истории архитектуры, отец продолжал работу по реставрации памятников, включив в ареал их обследований Иркутскую область и Якутию. Работу в Якутии отец начал в 1969 году, когда открыл и исследовал уникальный шатровый храм (1700) в Зашиверске на Индигирке. И в последующие годы, на протяжении двадцати с лишним лет он обследует бесконечные просторы Якутии, центральные и заполярные её области, расположенные в буквальном смысле слова на краю света.

...Звание “Заслуженный архитектор РСФСР” ему было присуждено в мае 1986 года... .

Ополовникова по праву считают открывателем деревянного зодчества Якутии. Им исследованы совершенно уникальные произведения деревянного зодчества, известные на Руси с испокон веков, но давно исчезнувшие в её европейской части. Построенные намного позже своих предшественников, они волею судеб сохранились в Якутии. Среди них конные мельницы, разнотипные крепостные амбары-башни, повторяющие устройства укреплённых зимовий русских первопроходцев Сибири, надмогильные памятники... Плюс к тому в конце 1980-х годов им сделаны графические реконструкции Алазейского и Нижнеколымского острогов. Ещё в 1973 году отец записал в одном из своих блокнотов: «Якутия — моя вторая родина».

... Жил он и в Юрьевце, приволжском городе Ивановской области, где вёл архнадзор за воссозданием по его проекту, выполненному лет 20 назад, деревянной церкви Рождества Богородицы (1768), перевезенной сюда, вопреки... рекомендациям, из недалёкого старинного села Талицы, объявленного «неперспективным». На воссоздание этого памятника отец потратил около двух лет, подытожив ими вступление в девятый десяток жизни. Рабочие чертежи отец «выдавал» прямо на стройплощадке, не тормозя производства. Только его вдохновенный энтузиазм оказался никому из новоиспечённых реставрационных чинов не нужным. Когда дело пошло к завершению уже крайне затянувшихся реставрационных работ, они были вообще остановлены. Наше активное тому противостояние, бесчисленные письма московским и ивановским чиновникам высших и пониже рангов, а также унылые от окружающего равнодушия и тупости хождения по кабинетам оказались бесполезны...

...В октябре 1994 года, ещё продолжая строительно-реставрационный сезон в Салехарде, мы получили известие, что в Юрьевце сгорела церковь Рождества Богородицы, та самая, о воссоздании которой с благостной надеждой на его достойное завершение, думал-мечтал отец. Пожар вспыхнул в канун праздника Покрова Пресвятой Богородицы, 13 октября 1994 года, средь бела дня. Церковь, по рассказам соседей-очевидцев, вспыхнула и запылала мгновенно, «будто с ночи бензином политая». Отец принял это известие стоически....

В 1991 году была создана фирма «ОПОЛО», учредителем которой и по сей день является Ополовников. Как он тому радовался! ... Была у нас и программа-минимум до 2000 года. Для её исполнения отец даже зарядку по утрам приучился делать. Но время от времени сетовал, что силы уже не те. А когда особо уставал, задумчиво, с лёгким вздохом и улыбкой, не отягощённой печалью, говорил: «заснуть бы и не проснуться...»

В конце декабря того же года, спустя месяца полтора после нашего возвращения из Салехарда в Москву, мы поехали в Юрьевец, чтобы посмотреть на пепелище и выяснить, как поступать дальше: можно ли вновь воссоздать церковь или построить из остатков сгоревшей хотя бы часовенку. 26 декабря во второй половине дня мы выехали из Иванова, побывав в Епархиальном управлении, чтобы узнать о дальнейших намерениях местного духовенства, в ведение которого несколько месяцев назад была передана недостроенная церковь в Юрьевце. Ехали в направлении Кинешмы, от которой до Юрьевца 60 километров. Отец сидел... на заднем сиденье слева, за водителем, а я — спереди. Потихоньку смеркалось. Ехали размеренно, дорога была хорошо знакома. Мы с отцом незаметно заснули.

Проснулась я от дикого грохота....

...Гроб с телом отца привезли из Юрьевца в Москву вечером, затемно, хотя и не очень поздно. Гроб сразу поставили в церкви Николы в Хамовниках, что напротив бывшего нашего дома. Сестра Маша заранее это согласовала с настоятелем храма отцом Дмитрием, благо все необходимые документы у нас были. Гроб поставили у чудотворной храмовой иконы Богородицы «Споручница грешных»... Отпевали покойного на следующий день при открытых Царских вратах в главный алтарь. Позже я узнала, что так отпевают только тех, кто особо послужил Церкви. А отец, хотя и с младенчества крещён, по-настоящему-то воцерковлён не был. Но само понимание Церкви — как единения людей во Христе — всегда было с ним. И сделал он для этого единения, фарисейски пустого без традиционной культуры народа, немало. Оттого и уберёг его Господь от зрелища юрьевецкого пепелища, оттого и послал ему смерть, какую тот сам желал: во сне и в дороге. Место смерти отца — город Родники Ивановской области....

Памятный крест  на месте гибели А.В.Ополовникова

Похоронен отец на Кунцевском кладбище в Москве. Деревянное надгробие — по образу и подобию древнерусских надмогильных памятников — сделали реставраторы-петербуржцы во главе с архитектором Владимиром Степановичем Рахмановым. Надпись на кресте: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего», — вырезали из тонкой меди Василий Шипов и Антон Мальцев, пришедшие как-то к отцу за советом по дипломной работе — проекту реставрации шатровой Георгиевской церкви в селе Поча Вологодской области. Они тогда в архитектурно-строительном техникуме учились. Потом повзрослели, а теперь уж и совсем взрослые, ставшие отцами семейств. А их давняя избранница, красавица-церковь в Поче, несколько лет назад рухнула в обездушенном пространстве... Родники, истоки...

Деревянные реликвии России, воссозданные отцом, его бревенчатый Иерусалим, в кино и в прессе не раз сравнивали с родниками отечественной культуры, с её чистыми истоками, которыми насыщал свой труд, а стало быть, и жизнь свою, архитектор Ополовников. Это уже много позже, на склоне лет стал он и доктором архитектуры, и заслуженным архитектором, и лауреатом Государственной премии СССР, причём последней перед развалом страны, не закулисной (1991), присуждённой ему «за серию книг по деревянному зодчеству 1983—1990 гг.» За полгода до гибели, в апреле 1994 года, получил он звание почётного академика Российской Академии архитектуры...

Огромный графический материал, хранящийся в разных музеях и архивах страны, и книги Ополовникова составляют основной научный фонд по деревянному зодчеству и, являясь добротным источником информации, постоянно используются в реставрационной и строительной практике. Имя Ополовникова уже неотделимо от слова «Кижи» и русского деревянного зодчества. По его проектам и под непосредственным руководством восстановлено свыше 60 памятников в северных областях Европейской России, в Сибири, Якутии; плюс к тому - около 300 - детально исследованы и графически реконструированы, включая многочисленные и разнообразные сооружения городов-крепостей, в том числе заполярных: от Колы до Колымы.

Опыт работы Ополовникова наглядно отражен в его книгах, изданных в России и за рубежом (Англии, Испании, Америке, Японии и др.). В них раскрыты не только архитектурные особенности древнерусских деревянных памятников, но и выявлены истоки мышления, сама суть христианского мироощущения русского народа. В мастерски выполненных им графических реконструкциях, обмерных чертежах, фотографиях и рисунках наглядно оживают «миробъемлющая соборность» (кн. Евг. Трубецкой), «избяная литургия» (С. Есенин), «народный Иерусалим» (Н. Клюев) деревянного зодчества России. Подытоживая и обобщая — бревенчатый Иерусалим России, вселенскую мудрость которого и стремился раскрыть в своей работе архитектор-реставратор А.В.Ополовников, мой отец.

К нашему глубокому сожалению, сайт БРЕВЕЧАТЫЙ ИЕРУСАЛИМ, на котором должны были находиться труды А.В Опоовникова и Е.А.Ополовниковой, не работает.

Памятники архитектуры, реставрированные или исследованные по проектам и под руководством А.В. Ополовникова (Сайт "Бревенчатый Иерусалим").

Памятники деревянной архитектуры в Кенозерье и по р.Кене, реставрированные или исследованные А.В.Ополовниковым (фрагмент предыдущего списка).

Книги издательства "Ополо" в серии "«Древнерусское деревянное зодчество»: Авторы: А.В. Ополовников, Е.А. Ополовникова:

Вып. 1. «Древний Обдорск и заполярные города-легенды» (М., 1998; 412 с., 571 илл., предисловие губернатора Ямало-Ненецкого автономного округа Ю.В. Неёлова);
Вып. 2. «Избяная литургия. Книга о русской избе» (М., 2002; 512 с., 810 илл., предисловие председателя Совета директоров РАО «Газпром» Р.И. Вяхирева);
Вып . 3. «Земля Иркутская, деревянная…» (М., 2004; 536 с., 880 илл., предисловие писателя В.Г. Распутина);
Вып. 4. «Бревенчатый Иерусалим. Ч. 1. Клетские церкви и часовни» (М., 2007; 526 с. 1003 илл., предисловие профессора Московской духовной Академии М.М. Дунаева). «Бревенчатый Иерусалим» – общее название трехтомника, посвященного древнерусским деревянным церквям и часовням. Часть 2-ю издательство планирует выпустить в свет в 2008 г., 3-ю — в 2010-м). В каждом выпуске (томе) серии — обширная библиография, а также перечни личных имен и географических названий (кроме 1-го тома); в каждом томе — расширенная аннотация (Summary) и подрисуночные подписи на английском языке.

В интернете выложены для скачивания книги:
- А.Ополовников, Г.Островский "Русь деревянная".
- А.Ополовников "Сокровища Русского Севера".