Г. Н. Мелехова, В. В. Носов
ТРАДИЦИОННЫЙ УКЛАД ЛЕКШМОЗЕРЬЯ (фрагменты книги)
5. ЧАСОВНИ, КРЕСТЫ
Кроме деревянных храмов, в деревнях Лекшмозерья стояло множество часовен. Часовни сооружались, как и церкви, общиной для отправления некоторых религиозных обрядов и для моления жителей, не имевших в своей деревне церкви. Строили их из сосновых бревен, часто обшивали тесом, позже красили краской. Избирался староста, присматривавший за часовней. Ставили часовни, как правило, посреди деревни, иногда - при входе в деревню или у воды. Как правило, в связи с главной иконой часовни или днем ее освящения в деревне отмечался свой церковный праздник, на который приходили и жители соседних деревень.
Лекшмозерские часовни
Мария Егоровна Харина и Татьяна Александровна Подгорних (Лекшмозеро) сообщают следующие часовни и церковные праздники деревень, входящих в село Лекшмозеро:
- дд. Калинино и Дьяково - свв. Флора и Лавра, 31 августа, так называемые "Хлоры";
- д. Мартыново - ап. Иоанна Богослова, 9 октября, часовня располагалась у колодца, напротив избы Роговых;
- д. Гора - Воздвижение Креста, как здесь говорят, "Вздвиженье", 27 сентября, часовня располагалась на площади, у колодца;
- дд. Погост и Лутьяново - иконы Богоматери "Целительница", "Богородицы-исцелительницы", - говорят здесь, 1 октября;
- д. Подлеша - Маккавеи, 14 августа, позже Покров, 14 октября, часовня располагалась на месте скотного двора.
Часовня во имя Флора и Лавра - древнейшая из лекшмозерских, среди других она указана в Ведомости о церкви Петра и Павла конца XIX - нач. XX вв.: "Во имя Святых Мученик Флора и Лавра при деревне Морщихинской, от церкви отстоит в полуверсте". На месте двух часовен – во имя Воздвижения Креста и во имя Маккавеев - та же ведомость указывает кресты со служениями в соответствующие дни (14 сентября и 1 августа по старому стилю). Празднование часовенных дней было отмечено собственными ритуалами: так, в день "Хлоры" вокруг посвященной Флору и Лавру часовни заставляли обегать коней, ведь эти святые - их покровители.
Многие помнят, что празднование дня "Богородицы-исцелительницы" 1 октября ввел на Погосте староста Ефим Федорович Пономарев, впоследствии репрессированный. Это было перед войной и обуславливалось тем, что, как говорят, у всех был свой праздник, а на Погосте - только общеприходской престольный праздник апп. Петра и Павла. Поэтому погостский праздник часто называют и "Ефимовым днем", особенно более молодые жительницы Лекшмозера.
Изменение деревенского праздника в Подлеше с Маккавеев на Покров произошло тоже в 30-е годы, уже при колхозах, и связано с усугубившимися трудностями празднования дня в середине августа, когда старого хлеба, выделенного колхозникам, уже не было, а новый урожай еще не собран. Конечно, не случайно и большинство других деревенских праздников приходится на осень.
В с. Лекшмозеро часовни исчезли в основном в 1935-1936 гг.: их растащили "кому на хлев, кому на баню, кому на что", - говорит Мария Егоровна Харина (Лекшмозеро). Один богохульник был наказан: в хлеву, построенном из материала часовни, пала корова, а потом и сам хлев сгорел. "А вот баня, - говорит Мария Егоровна, - до сих пор стоит", но фамилий хозяев не называет. Татьяна Александровна Подгорних (Лекшмозеро) рассказывает и такое: "Одна баба большую икону на дверь в хлев унесла - и пропала баба".
Часовню, видимо, на Погосте, стоявшую, как говорят, "на пригорочке", сожгли. Об этом вспоминают многие лекшмозерские старушки. "Как-то, возвращаясь с сенокоса (видимо, с жатвы-прим. авторов), - рассказывает Мария Ивановна Басова (Лекшмозеро), - хотели положить в нее последний сноп, а часовни-то и нет - сожгли". Сожжение часовни на Погосте Нина Макаровна Смолко (Лекшмозеро) связывает с именем тогдашнего председателя сельсовета Поповского, у которого после этого скоропостижно умерла жена. Об этом же рассказ и Анастасии Ивановны Макаровой: "Из Каргополя какой-то приехал межеумок, с нашим председателем сожгли, с Поповским Володей - лет пятнадцать назад". О сожжении часовни рассказывает и Татьяна Александровна: "Часовня раньше была открытая. Крест был и много икон. После войны приезжал из Райсоюза, из Каргополя, специально один. Они с одним местным облили ее бензином и сожгли. У того, из Райсоюза, после этого загорелось в доме. Он детей вынес, жену вывел, полез еще что-то вынимать и провалился с лестницей в огонь, сгорел. Бабы все у нас перекрестились только. А второй - наш, родился в Лекшмозере и сейчас здесь живет, на пенсии. Сейчас отнекивается, что сжигал. А тогда был коммунист - это было почетно, - похвалялся". И Анастасия Николаевна Пономарева (Лекшмозеро) вспоминает: "Сжег председатель часовню. Его прокляли - и умерла через неделю жена".
Часовня в Вильно
Часовня в деревне Вильно с праздником прп. Савватия (10 октября), называемым жителями "Изосимой", стояла посреди деревни, в некотором удалении от озера. Она имела четырехскатную кровлю и деревянный крест. О праздновании дня "Изосимы" записано со слов Пелагеи Федоровны Третьяковой (Лекшмозеро), прожившей в Вильно более сорока лет.
В этот день в Вильно собирались многие жители других деревень, некоторые приходили из Ошевенска и Каргополя. Здесь были и приходящие "по завету" - "заветники". Священство из лекшмозерской церкви служило молебен Зосиме и Савватию, причем некоторые в течение всего этого времени стояли по пояс в воде, несмотря на октябрьскую непогоду. "У кого какой завет", - замечает поэтому поводу Пелагея Федоровна. Иные просто купались, купали и коней. После службы хозяева зазывали к себе в избы родственников и знакомых на обед. Вечером - "гулянка: пели, плясали".
Вильненскую часовню разобрали на хлев.
Часовня на Хижгоре
Когда-то стояла часовня и на Хижгоре, с севера от храма Александра Свирского. Во времена, когда в церкви на Плакиде открыли школу, она была приспособлена под туалет (при председателе Михаиле Степановиче Шуйгине). После разрушения церкви на Плакиде Макар Андреевич Солодягин (по-деревенски Рыбин, Масельга), отец Василия Макаровича, перенес часовню, отремонтировав и вычистив ее, на место апсид разрушенного храма. В этой часовне до последнего времени находилась икона свв. Кирилла Челмогорского и Макария Унженского из храма Александра Свирского. Часовня была подожжена и сгорела летом 1989 года; иконы, находившиеся в ней, либо тоже сгорели, либо похищены. Как будто бы поджигатели найдены: это - военнослужащие ближней военной части. На восстановление этой часовни Нина Макаровна Смолко насобирала среди жителей Лекшмозерья около четырехсот рублей. Сейчас на этом месте силами хижгорского реставрационного отряда установлен голбец.
Часовня в Ожегове
Часовня в Ожегове с праздником Знамения (10 декабря) была, по словам родившейся там Матрены Ивановны Титовой (1923 г. р., Думино), богатая и стояла недалеко от берега озера. Во время войны в ней находился жернов, на котором женщины мололи зерно (сведения Лидии Николаевны Горюновой, Ожегово).
Ожеговскую часовню разрушили после войны, но еще раньше, после ее закрытия, все растащили. На месте часовни ныне лежат камни от ее основания.
Часовня в Хернове
Совсем маленькие, по несколько домов, три долгозерские деревни тоже имели свою часовню, располагавшуюся в Хернове. О ней рассказывает Анна Игнатьевна Богданова (Думино): "Красива, как игрушечка, богатая". Ее сломали после войны "по наказу председателя Куклева"(?), проживавшего позже в Каргополе. Возле бывшей часовни Анна Игнатьевна посадила цветы в память погибшего на войне в Запорожской области восемнадцатилетнего брата Михаила. До последнего времени она ухаживала за ними, косила до них тропинку, а ныне уж стала стара. Землю для цветов принесла она с места, где стоял их дом и откуда брат ушел на войну. Стоявший перед входом в часовню куст черемухи растет и поныне - только по нему и можно сегодня найти это место. Рядом лежит бывший в основании часовни валун. Все сильно заросло бурьяном.
С этой часовней в Хернове связаны, как здесь говорят, "Мольбы" или "Мольба" в первое воскресенье после Успения (28 августа), которое приходилось на конец августа - начало сентября; по сведениям других жителей, "Мольбы" совершались 31 августа (день свв. Флора и Лавра). "Мольба" - это особый молебен за здоровье скота. О его истоках Анна Игнатьевна рассказывает такую бывальщину: "Тут как-то был сильный падеж на скот - давно еще было. Так клали завет, что будем молиться два дня на Мольбу. Резали бычка, барана, делали общий котел. И, говорят, исполнил Господь. Вот на Мольбу специально за скот завет и делают". "Мольба" и на памяти нынешних жителей длилась два дня: в первый день молебен служился в думинской церкви, а на другой день - в Хернове (сведения Евдокии Филипповны Басовой, Лекшмозеро). Молебен в Хернове сопровождался Крестным ходом от часовни к озеру. Этот день помнят не только в долгозерских деревнях и близлежащем Думине, но и в Лекшмозере, хотя там был свой праздник свв. Флора и Лавра (в часовне в Калинино и Дьякове), и в Гужове. Вот рассказ Василия Дмитриевича Первушина (Гужово): "Мольба - праздник. Была служба, чтобы не пал скот. Потом забивали скотину, все ели".
Часовни в Орлове
Несколько часовен было в большом, раскинувшемся своими деревнями на несколько километров селе Орлово. Две из них - во имя Тихвинской иконы Божьей Матери при деревне Хвалинской и во имя Владимирской иконы Божьей Матери при деревне Илекинской - построены "издревле" и существовали в конце XIX - начале XX века.
Хвалинская часовня в центре деревни долго служила магазином, а последнее время пустует. Летом 1990 года на ней появился обращенный к мужчинам призыв отремонтировать часовню, чтобы вернуть ей ее исконное предназначение. Мужики вняли призыву и начали ремонт в свободное от работы время. К сожалению, пока дело ограничилось разборкой сохранившегося "неба", части которого долго стояли, прислоненные к стенам часовни.
Очень богатая, вся сплошь увешанная иконами, полотенцами и атласными платками часовня была на Орловском кладбище или, как еще говорят, "в лесу".
Это - часовня во имя Владимирской иконы Божьей Матери. О ней рассказывает Ксения Никифоровна Бархатова (Труфаново), родившаяся и жившая в Орлове до 1946 г.: "В Орлове в лесу - часовня Владимирской Божьей Матери, за кладбищем 1,5 километра. В угодьях колхоза, на проломе. Там подземна речка, что ли. Мужики пять берез связывали и не могли дна найти: вроде, подземна речка в Каскозеро. Там Ердан делали. Так и говорили: проломска часовня. По полянам в Орлове много таких проломов. Там сначала была маленька часовня, а потом побольше. Построили часовню, - икона Владимирской Божьей Матери в середине большая, риза серебряна.
7 сентября (по церковному календарю день иконы Владимирской Божьей Матери приходится на 8 сентября-прим. авторов) приходили в Орлово: с Лекшмозера,с Труфанова, из Орлова, с Гужова. Сходят в часовню, а потом по гостям.
Как построили часовню, только икону поставили, и старосте-старичку приснилось, что Богоматерь говорит:
- Разрежьте мне стекло: мне душно. Был Крестный ход в часовню, приезжали с Каргополя и с Ошевенска: везут священство на тарантасах, а тут идет Крестный ход с хоругвями. Завет у кого какой – пелену вешают, деньги дают. Что хорошее - продавали в пользу церкви.
И Евдокия Никифоровна Казаринова (Труфаново) говорит: "В лесу - часовня Владимирской иконы. У кого завет, дак ходили все туда. Сама не бывала ни разу, от людей слыхала".
Эта часовня была подожжена и сгорела несколько раньше часовни на Плакиде, в начале того же лета 1989 года. Установлено, что сожгли ее те же военнослужащие; часть взятых ими икон они вернули, остальные, как говорят, погибли в огне.
В орловской деревне Илекcинской, по-местному, "на Ручью" была еще одна часовня - Вознесения. К ней примыкала колоколенка с двумя колоколами. О ней вспоминает Михаил Филиппович Боголепов (Труфаново): "На Ручью часовня, в середине деревни, Иордан был недалеко тут. Сама здорова часовня была, хороша". По некоторым сведениям, орловским праздником был и зимний день Казанской иконы Божьей Матери (4 ноября).
Часовня в Труфанове
Была своя часовня и в Труфанове. Она стояла в Куклях, первой из труфановских деревень, и была посвящена святому Пантелеймону-целителю, день которого отмечался 9 августа. Это был тоже "заветный" праздник, который помнят и в других деревнях.
Иван Васильевич Михнов (Труфаново)
сообщает, что у часовни росла огромная ель, которая упала лет сорок назад. О часовне и ее празднике рассказывает бывшая труфановка Анна Никитична Макарова (Лекшмозеро): "В Куклях - часовня Пантелеймона, 9 августа праздновали. Часовня - недалеко от озера, по-за деревней. Там сейчас было скотно - так там. Середка и Новоселово идут туда в гости. Иордан сделают, ходили с Крестным ходом с иконами. Колхоз начался, дак часовня уже не была. Сейчас там крест стоит - Исаев, может, поставил". В день св. Пантелеймона в Труфаново приходили и жители других лекшмозерских деревень.
Ныне эта часовня восстановлена, хотя и несколько в стороне от своего первоначального местоположения. Несколько икон, в том числе фотографическая иконка св. Пантелеймона, домотканое полотенце с расшитыми концами - вот и все убранство часовни. Говорят, что стоящая в ней икона св. Георгия на белом коне происходит из местной церкви.
Кресты
Раньше в округе было много и памятных крестов. Они ставились, по словам Татьяны Александровны Подгорних (Лекшмозеро), на местах гибели людей, часто там же и похороненных. Такие кресты имели свои имена. Так, Татьяна Александровна рассказывает, что до сих пор в трех километрах от Лекшмозера в сторону Карелии стоит крест "Смоливич" или, как говорит Лидия Ивановна Попова (Лекшмозеро), "крест на Смоливце". Раньше несколько ближе был еще Осипов крест: "на месте, где умер Осип".
В последнее время кресты часто воздвигаются на святых местах - местах разрушенных церквей и часовен. Уже упоминалось о таком кресте на Наглимозере, некоторое время стоял крест на месте часовни св. Пантелеймона в Труфанове.
Есть такой крест и вблизи Лекшмозера – на месте сожженной часовни на Погосте. О нем Татьяна Александровна рассказывает такую историю: после сожжения часовни старушки сговорились и решили поставить на ее месте крест; Мария Федоровна Преснякова - одна из сохранивших веру жительниц села - пригласила мужиков, и те поставили "настоящий", хороший крест: под крышей, с прилегающими к нему мостками. Но его тоже вскоре сожгли. Позже на этом месте поставили крест попроще. К нему стали носить "заветы", и ныне этот лекшмозерский "крестик", как его еще называют, - объект настоящего паломничества: количество повязанных на нем платков не поддается подсчету. В наше время история этого "крестика" продолжается: осенью 1990 года житель Лекшмозера Николай Николаевич Попов соорудил вблизи креста часовню. Он же по просьбе и на средства, собранные деревенскими старушкамии, особенно, З. А. Шалдыбаевой, летом следующего, 1991 года, восстановил вторую лекшмозерскую часовню - на Дьякове.
Часто ставились кресты, по сведениям Марии Михайловны Беляевой (Гужово), и на росстанях – разветвлениях дорог, у входа в деревню, как правило, на последнем повороте главной дороги, также у пересечения дорог с водой (рекой, озером). Именно так - на росстани и при входе в деревню, перед последним поворотом, справа от дороги, на пригорке - стоял когда-то крест в Гужове. Место это так и называли: "у Креста", там копали белую глину для обмазки печей. Крест был с крышей, и возле него раньше сходились две дороги: одна из Масельги и Лекшмозера, другая с мельницы и из Карелии. Примерно так же стоял крест и в Масельге, отмечая вход в деревню из Порженского и Думина. Он размещался на вершине горы, а дорога проходила под ним, в некотором отдалении. За то, чтобы этот крест оставался на месте, в свое время боролся с колхозными властями Макар Андреевич Солодягин (Масельга); лишь после того, как те пригрозили ему тюрьмой, он унес и долго сберегал крест у себя на чердаке.
Стоял крест и в округе Труфанова: в 4-х километрах от деревни, по дороге на Макарий, там, где на этой дороге развилка Макарий-Лекшмозеро. После уничтожения этого креста кем-то был поставлен крест уже ближе к Труфанову,"на Чурше".
Клавдия Никитична Телепнева (Труфаново) вспоминает крест и в Челме: "В Челме, недалеко от озера, как идти от церкви - поле пройдешь, и крест под крышей".
Перейти на страницу ЧАСОВНИ КЕНОЗЕРЬЯ