Л.М.Евсеева,
кандидат искусствоведения,
зав. научно-исслед. отд. музея им. Андрея Рублева (г.Москва)
ИКОНЫ И ИКОНОСТАСЫ ХРАМОВ
ПАХОМИЕВА КЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ
Пахомиев Кенский монастырь, являвшийся духовным центром Кенозерья на протяжении ХVI — ХVIII веков, в настоящее время привлекает к себе все большее внимание ученых. При этом в руках исследователей в основном только материалы исторических источников, опубликованных в конце ХIХ — начале ХХ века, так как большинство источников, как и монастырский архитектурный ансамбль, не дошли до наших дней. Тем большее значение приобретают сохранившиеся памятники иконописи, связанные с Пахомиевым монастырем.
В 1968 году во время поездки на Кенозеро мною была обнаружена в одном из заброшенных амбаров села Коровино, стояшего в 4 км от Кенозера на левом берегу реки Кены, икона «Спас в силах», а на поветях в домах деревни Коровий Двор на другом берегу Кены были найдены еще 11 икон с изображением Богоматери, апостолов, пророков и праздников, явно принадлежащих одному церковному комплексу. По свидетельству местных жителей эти иконы были взяты ими из местной приходской церкви после ее закрытия в 1950-е годы, закончившегося полным разрушением церковного здания. При явно поздней живописи икон, относящейся к ХIХ веку, их доски свидетельствовали о большой древности. Все найденные иконы были вывезены мною в Москву, в Музей имени Андрея Рублева.
 |
Лилия Михайловна Евсеева исследует иконы в амбаре д.Коровино. |
Изучение найденных в Коровино и деревне на противоположном берегу Кены икон подтверждает их соответствие сведениям об иконостасе местной приходской церкви. Исполненная темперой живопись икон грамотно подражает академической; ее можно датировать третьей четвертью ХIХ века и 1867 годом, время переделки иконостаса и вполне отвечают ее стилю. При этом все материальные признаки этих произведений соответствуют средневековой технологии изготовления икон. Эти признаки также свидетельствуют о принадлежности обнаруженных памятников иконописи одному древнему иконостасу. Основы икон однотипны: доски изготовлены из сосны и ели, ковчеги их мелкие, ширина полей одинакова, сходны по форме и первоначальные узкие врезные шпонки на оборотах. На лицевой части икон наклеена одинаковая паволока: рельефная, плотная, типа мешковины.
Обороты всех иконных досок несут следы серьезного пожара. Пострадала вся тыльная сторона, после чего обгорелая поверхность была очищена скобелем, однако остались видны как темные пятна, так и обуглившиеся места на торцах и в пазах шпонок. Кроме того, иконные доски по торцам в основном опилены, в некоторые врезаны новые широкие шпонки. Состояние деревянных иконных щитов свидетельствует, что, во-первых, они побывали в пожаре, а во-вторых, подверглись переделке.
В реставрационной мастерской Музея имени Андрея Рублева на предварительно укрепленной лицевой стороне икон были расчищены небольшие участки, которые показали наличие под живописью ХIХ века двух более древних живописных слоев. Промежуточную запись, т.е лежащую непосредственно под живописным слоем ХIХ века, предположительно можно отнести к концу ХVI—ХVIII веков, она точно повторяет первоначальное изображение, в то время как поновители ХIХ века в основном писали поверх потемневшей олифы иные сюжеты. В настоящее время все сюжеты первоначальной живописи в общих чертах идентифицированы.
Сохранившиеся иконы принадлежали четырем чинам древнего иконостаса, при этом каждая фигура святого из Деисуса имела над собой, на той же доске, изображение праздника.
 |
2. «Архангел Михаил», икона из деисусного чина, XVI в. На записи 1867 года изображение Богоматери (размер 95 х 35,5 см).
 |
 |
На правом фото икона частично расчищена. |
 |
3. «Апостол Петр», икона из деисусного чина, XVI в. На записи 1867 года - изображение апостола Филиппа и часть фигуры неизвестного апостола (размер 94х41 см). Реставрационные пробы небольшие, однако видно охристое одеяние святого, соответствующее цвету гиматия апостола Петра. На обороте иконы имеются три насечки, свидетельствующие о том, что икона стояла третьей слева в деисусном ряду — обычное место иконы апостола Петра в 11-фигурном деисусном чине.
4. «Неизвестный святитель. Рождество Христово», икона из деисусного чина на записи 1867 года. « Пророк Исайя» (размер 125 х 50,5 см). Раскрыты фрагменты первоначальной живописи: на празднике — фигуры двух пастухов и ангела над ними.
 |
5. «Неизвестный святитель», икона из деисусного чина — на записи 1867 года. «Апостол Павел» (размер 95 х 29,5 см).
6. «Пророк» (размер 52,5 х 40,5 см). Полуфигурное изображение из пророческого чина.
7. «Пророк» (размер 52 х 37,5 см). Полуфигурное изображение из пророческого чина.
8. «Пророк». Полуфигурное изображение из пророческого чина. Запись
1867 года (размер 52,5 х 44,5 см)..
9. «Пророк». Полуфигурное изображение из пророческого чина. Запись
1867 года (размер 52Х 34 см).
10. «Пророк». Полуфигурное изображение из пророческого чина. На записи 1867 года. «Пророк Моисей» (размер 52,3 х 29 см). Частично раскрыт лик святого.
11. «Пророк Аарон» — на записи 1867 года. «Пророк Илия» (размер 52,5 х 40,5 см).
12. «Распятие», икона местного ряда — на записи 1867 года. «Преображение» (размер 53,55 х 43,5 см).
Фрагментарно раскрытая живопись икон позволяет реконструировать общую схему иконостаса, которому они принадлежали. Это был иконостас традиционного типа, каким он сложился в русском искусстве в конце ХIV — начале ХV века. Деисусный чин включал многие чины святости, праздники располагались над деисусным чином, изображения пророков даны полуфигурными. В этот деисусный чин входили четыре иконы святителей: обе сохранившиеся принадлежали северной части чина, и, вероятней всего, им соответствовали еще два святительских изображения в его южной части. Можно с уверенностью сказать, что в деисусном чине присутствовали иконы апостолов Петра и Павла, которые обычно предшествуют святительским, к тому же одна из этих парных икон сохранилась. Следовательно, деисусный чин включал, вместе со «Спасом в силах», не менее 11 икон, при этом праздничный ряд состоял не менее чем из 12 композиций (10 — над моленными фигурами и две над «Спасом в силах»). Вероятнее всего, это были «Благовещение», «Рождество Христово», «Сретение», «Богоявление», «Преображение», «Преполовение», «Беседа Христа с самаритянкой», «Вход в Иерусалим», «Воскресение», «Вознесение», « ;Сошествие Святого духа», «Успение». Икона «Распятие» могла отсутствовать, так как данный образ находился в местном ряду.
Все сюжеты праздничного ряда были расположены в основном по хронологии земной жизни Христа, при этом можно отметить чрезвычайную редкость присутствие в чине сюжета «Беседа Христа с самаритянкой».
Попытаемся установить связь выявленного древнего иконостаса с церквями Пахомиева Кенского монастыря. Эту возможность предоставляют нам описи Пахомиевой пустыни. Их сохранилось несколько: 1676, 1755, 1765, 1766 годов. Опись 1755 года самая полная и во многом совпадает с описью 1676 года. Иконостас Преображенского монастырского храма указан в описи 1755года «в трех тяблах (т.е. трехрядный. — Л.Е.) образ Спасителев, в Деисусе, на престоле сидящий со многими святыми; двунадесятые праздники и пророки, писаны красками...».
... Состав икон отмеченного в описи иконостаса в целом типичен для ХVI — первой половины ХVII века, однако включение в этот ряд «Распятия» является большей редкостью.
Особенности состава иконного комплекса, обнаруженного в Коровине и деревне на противоположном берегу Кены, совпадают с описанием иконостаса главной церкви Преображения Кенского монастыря: он трехрядный, в его деисусном чине — святые разных ликов, в местном ряду икона «Распятие». Эти совпадения, как и отмеченные выше нарушения состояния сохранности найденных икон (следы пожара и переделки иконных досок), а также само место находки позволяют утверждать, что нами обнаружены части древнего иконостаса Преображенской церкви Пахомиева Кенского монастыря. На основе данных описи 1755 года, а также сюжетов и размеров сохранившихся икон возможно составление графической схемы иконостаса Преображенской церкви (см. Приложение).
Относительно сведений о полном уничтожении огнем строений Пахомиевой пустыни в 1800 году можно заметить, что документальные свидетельства о послепожарном состоянии монастырских построек отсутствуют. К тому же, до освящения в 1807—1810 годах одного из приделов новой каменной церкви и освящения основного алтаря в 1842 году приходское богослужение где-то совершалось, так как приход все это время имел священника. Это обстоятельство вызывает некоторое недоумение историка монастыря Докучаева-Баскова. Показательно и сообщение о том, что в 1867 году иконостас каменного храма «переделывали» — следовательно, он был более ранним. При этом сомнительно, что была необходимость менять иконостас, изготовленный к моменту освящения храма в 1841 — 1842 годы, т.е. 25 лет тому назад.
Иконография икон обретенного иконостаса, насколько ее можно определить на сегодняшний день, принадлежит традиции московской и, шире, среднерусской живописи. Во-первых, это изображение «Спаса в силах», не характерноё для Новгорода или Пскова. Во-вторых, белые крестчатые одеяния святителей, которые утвердились в деисусных чинах московских и среднерусских иконостасов с конца ХV века. Что касается праздников, то присутствующая среди них композиция «Беседа Христа с самаритянкой» известна в близком изводе по строгановским аналойным иконам. Сам сюжет крайне редок в праздничных чинах иконостасов.
Стиль живописи икон в раскрытых фрагментах позволяет сделать достаточно определенные выводы о мастерах иконостаса и времени его исполнения. Наиболее доказательны эти выводы на примере икон «Архангел Михаил» и «Рождество Христово».
В настоящее время раскрыты верхняя часть фигуры архангела, части плаща в нижней части, очерк его головы и нимба. Вытянутость фигуры, выразительная графика в очерке головы могут быть отмечены и на иконах святителей выявленного иконостаса. Бесспорно, в его исполнении участвовал ростовский мастер. Приемы его письма характерны для ХVI века.
Атрибуция иконостаса может быть уточнена по фрагментам «Рождества Христова»: раскрыты фигуры стоящих на горках пастухов, старца и юноши, благовествующего ангела над ними. Эта живопись, бесспорно, принадлежит еще ХVI столетию, но уже его последней фазе, о чем свидетельствует и охристый, чуть зеленоватый фон икон, и написание горок с мелкими лещадками, откосы которых обозначены ударами кисти, почти точками. Подобные фоны и приемы написания горок характерны для живописи последней четверти ХVI — начала ХVII века.
Сходные по типологии и приемам письма лики мы находим на иконах мастеров, работавших в провинциальной мастерской Строгановых в Сольвычегодске. Сюда приходит изощренный стиль московской живописи последней четверти ХVI века, который здесь опрощается и огрубляется, но сохраняет при этом многие свои приметы. С живописью иконы великомученика Никиты из Сольвычегодска, где все постройки изображены вытянутыми и многие имеют сложные многоглавые завершения, сопоставимо также изображение архитектуры в «Преполовении» нашего комплекса: трехглавый храм с повышенной центральной частью и щипцовыми завершениями барабанов.
Близкую форму храма можно наблюдать и на житийной иконе святого Стефана (клеймо «Погребение святого»), написанной около 1658 года для стефановского придела Христорождественской церкви Сольвычегодска. Для нашей темы важно, что в живописи иконы святого Стефана, написанной в стиле провинциальных строгановских мастерских, установлено присутствие ростовской традиции — и это значит, что мастер иконы был, скорее всего, выходцем из Ростова. Таким образом, ростовские художники в середине ХVII века, а, скорее всего и раньше, работали в сольвычегодских «иконных горницах» Строгановых, приобретая там новые навыки.
Иконостас Преображенской церкви Пахомиева монастыря, по моему мнению, также был написан мастерами, связанными с провинциальной мастерской Строгановых. Среди мастеров был выходец из Ростова. Время исполнения иконостаса до его полного раскрытия можно предположительно определить как последняя четверть — конец ХVI века.
Всего вероятней, что и сама Преображенская церковь была заново возведена в это время на месте более древней, возможно, поставленной еще основателем монастыря Пахомием. Согласно описи 1755 года, церковь «Преображения Господня, ветхая, пятиглавая, в пределе преподобного Антония Сийского», т.е. она имела форму пятиглавого храма, весьма популярную как во второй половине ХVI века, так и в последние годы столетия. История не сохранила нам пятиглавого деревянного храма ХVI века, но согласно мнению специалиста по древнерусскому деревянному зодчеству И.Н.Шургина, такой тип храма мог уже существовать во второй половине века среди деревянных культовых построек Севера. К тому же подчеркнем, что в описи 1755 года церковь Пахомиевой обители отмечена как «ветхая».
Постройка нового главного храма обители и исполнение для него иконостаса в последней четверти — конце ХVI века совпадает с экономическим подъемом в жизни Пахомиевой пустыни, который начинается во второй половине этого столетия, видимо в связи с новым положением центра этих северных земель - Каргополя - в царствование Ивана Грозного и расцветом всех сторон его жизни. В 1555 или 1565 годах у царя Ивана Васильевича была испрошена и монастырем жалованная грамота «на белые три общие земли под монастырем и в Кенской волости». Еще большего благосостояния монастырь достигает в последние два десятилетия ХVI века при игумене Дионисии (1581 — 1582 годы) и позднее, когда в 1584 году Кенскому монастырю была дана владетельная грамота царем Феодором Иоанновичем.
Известно, что около 1569 года в монастыре была выстроена вторая церковь - Никольская. Она охарактеризована в описи 1755 года: «...об одной главе, теплая, с трапезою и келарскою в одной связи, а над келарскою наверху колокольня». По всей видимости, это была церковь клетского типа с одной главкой, прирубленной большой трапезой (служившей монастырю, по всей видимости, трапезной палатой) и колокольней над ней. Этот тип храма наиболее распространен в северном деревянном зодчестве ХIV — ХVII веков. Можно видеть достаточное количество примеров подобных клетских церквей и часовен на островах Онежского озера и его восточном побережье, географически близких Кенозеру.
Иконостас Никольской церкви Пахомиевой обители включал, согласно описи, апостольский деисусный чин («В тябле деисус Спасителя, и Богоматери, и Предтечи со Апостолы, на 10-ти дсках»), который явно был поставлен гораздо позже времени строительства церкви, а именно во второй половине ХVII века, так как апостольский Деисус был введен во всеобщую русскую церковную практику патриархом Никоном.
Апостольский Деисус присутствовал и в иконостасе Рождественской церкви Кенского монастыря. Названная в описи 1755 года второй после Преображенской, видимо, по причине своей величины, церковь «Рождества Пресвятыя Богородицы, о трех главах, с трапезою» впервые упомянута в документах 1676 года. Ее антиминс, «на холсте, печатный, при благоверном государе царе и великом князе Алексее Михайловиче и преосвященном Питириме митрополите новгородском», свидетельствует об освящении храма между 1664 и 1672 годами. Здесь мы можем с большой долей вероятности утверждать, что это было первое освящение церкви после ее постройки, которая падает на те же годы. Трехглавые церкви пользуются популярностью в ХVII веке; как на близкую по времени строительства можно указать на Георгиевскую церковь в Пермогорье в верховьях Северной Двины (1665 год).
Иконостас Рождественской церкви также свидетельствует о создании всего комплекса храма во второй половине ХVII века: «... в тяблех двунадесятых праздников, осьмоугольных. В другом тябле образ Спасителев, на престоле сидящий; по обе стороны образы Богоматери и Иоанна Предтечи, с прочими Апостолы, в восьми лицах, писаны красками... На правой стороне [от Царских врат] образ Спасителев поясной... По другую сторону царских дверей образ Пресв. Богородицы Одигитрии». Иконостас представляет в полном виде программу предалтарного иконного ансамбля, оформившегося при патриархе Никоне: в его деисусный чин входит 8 икон апостолов (изображения святителей и мучеников отсутствуют), 11 восьмиугольных икон праздничного ряда размещены под Деисусом (в описи они названы первыми, как расположенные ниже описанного далее деисуса), по сторонам Царских врат стоят иконы Богоматери с Младенцем и Спаса.
Характерен для второй половины ХVII века праздничный ряд иконостаса Рождественской церкви, состоявший из 11 икон восьмиугольной формы. В это время праздничный ряд в иконостасе чаще всего имел четное число икон, их количество было равно числу деисусных икон плюс еще две иконы над (или под) средником Деисуса. Но в том случае, если праздники размещались под Деисусом, число икон в праздничном ряду могло быть нечетным, и в центре ряда над царскими вратами ставилась «Тайная Вечеря», прообраз Евхаристии. Источником подобных композиций являются греческие темплоны. В русской практике икона «Тайная Вечеря» имела, как и греческие иконы на этот сюжет, горизонтальный формат и в большинстве случаев устанавливалась в резном обрамлении, образуя вместе с Царскими вратами, также украшенными резьбой, единый комплекс. Опись 1755 года Кенского монастыря описывает Царские врата в иконостасе Рождественской церкви с резными украшениями: «з дрожниками флямоватыми», что делает вероятным и помещение над ними «Тайной Вечери» в резном обрамлении.
На время написания иконостаса Рождественской церкви Кенского монастыря около 1676 года указывает и охарактеризованная в описи, видимо как редкая, живопись двух икон местного ряда: «... образ Рождества Богородицы, писан пробельным золотом твореным», и «живоначальныя Троицы, пробел золотой». Техника золотопробельного письма широко распространилась с середины ХVII века, источник ее московский.
В местном ряду иконостаса Рождественской церкви также присутствовали, согласно описи 1755 года, «Богоматерь Знамение», образ Пахомия Чудотворца, совместное изображение Александра Свирского и Антония Сийского, трех московских святителей. И если иконография трех московских святителей, без сомнения, связана с Москвой, где в 1598 году была установлена одновременная память московским митрополитам Петру, Алексею и Ионе, то образ «Богоматери Знамение» свидетельствует о связях монастыря с Новгородом.
Время создания Рождественской церкви совпадает со вторым периодом хозяйственного благополучия монастыря, который относится к 1670 - 1690-м годам при настоятелях Каллинике, Никифоре и Филарете (последний управлял монастырем 16 лет). Филарет неоднократно обращался с прошениями о даровании новых земель и ряда привилегий (на беспошлинную торговлю хлебом, на освобождение от воинской повинности крестьян из его деревень) к царю Феодору Алексеевичу (1681 год), соправителям Иоанну и Петру (1684, 1697), а позже к царю Петру — и всегда получал положительные ответы. Число братии в это время доходило до 30.
Как видим, во второй период хозяйственного благополучия монастыря, падающий на последнюю четверть ХVII века, в монастыре строят новый храм и переустраивают иконостас одного из ранее существовавших. Причем можно отметить в это время, как и в последней четверти ХVI века, прямые контакты монастыря с Москвой, о чем свидетельствуют подачи прошений царям и получение грамот из столицы. Эти контакты отразились на устройстве иконостасов в храмах Пахомиева Кенского монастыря по новейшим образцам. Вместе с тем иконография отдельных икон местных рядов иконостасов в храмах обители говорит о связях монастыря с новгородской епархией, к которой они относились за все время своего существования.
Исследование икон и комплексов иконостасов, когда-то находившихся в церквах Пахомиевой обители, отдельные из которых реально сохранились, а другие указаны в монастырской описи 1755 года, показывает нам, что, несмотря на удаленность обители от центров церковной и художественной жизни, здесь в ХVI — ХVII веках имели достаточно полное представление об иконографических и художественных новшествах столичного искусства. Сюда также приглашались для написания икон в местные храмы художники из крупных художественных центров, таких как поднявшийся в концу ХVI века Сольвычегодск и древний Ростов.
Приложение:
 |
Схема иконостаса XVI века Преображенской церкви
Пахомиева Кенского монастыря. Реконструкция Л.М.Евсеевой |
1. "Даниил пророк" (пономарская дверь).
2. "Богоматерь Тихвинская".
3а, 3б. Царские врата ("Благовещение" и "Евангелисты")
4. "Распятие". 5. "Преображение".
Деисусный ряд:
6. "Святитель". 7."Святитель". 8. "Апостол Петр".
9. "Архангел Михаил". 10. "Богоматерь".
11. "Спас в силах". 12. "Иоанн Предтеча".
13. "Архангел Гавриил". 14. "Апостол Павел".
15. "Святитель". 16."Святитель".
Праздничный ряд:
17. "Благовещение". 18. "Рождество Христово".
19. "Сретение". 20. "Богоявление". 21. "Преображение".
22. "Преполовение". 23. "Беседа Христа с самаритянкой".
24. "Вход в Иерусалим". 25. "Воскресение - сошествие во ад".
26. "Вознесение". 27. "Сошествие Св.Духа". 28. "Успение".
Пророческий ряд:
29-33, 35-39 - иконы пророков.
34. "Богоматерь Знамение".
Примечания:
1.
Из сборника материалов IV Всероссийской научно-практической конференции "Кенозерские чтения-2009"
, Архангельск, 2011.
2. С некоторыми сокращениями.
3. Библиография опущена.
4. Фотографии икон - из статьи.
На страницу НЕБЕСА И ИКОНЫ КЕНОЗЕРЬЯ.