ПОМЕРАНЦЕВ Николай Николаевич (1891-1986):
нити жизни и вехи пути
 |
Н.А.Померанцева,
г. Москва
Век жизни - длинный путь, всего пяти лет не хватило Николаю Николаевичу Померанцеву пройти его сполна...Человек ушел, оставив о себе память на века: из своих девяноста пяти лет восемьдесят Николай Николаевич отдал любимому делу - Искусству Древней Руси. И будут в веках звучать во славу его подвижнической жизни Ростовские звоны, колокола Псково-Печерского монастыря, Троице-Сергиевой лавры. Будут петь, как многоголосый хор. Осязаемо воплощенная живая связь времен.
- Мы не всегда знаем, по ком звонит колокол, - говорил Н.Н.Померанцев. - Колокола на Руси - это нечто живое, связанное неразрывными узами со всеми событиями ее истории. Я бы хотел, чтобы настало время, когда
колокола заговорили обо всем: чей язык еще лучше может выразить радость и печаль, торжество победы и скорбь поражения, возвестить хвалу Создателю, призвать милость к падшим. Я верю, что настанет время и будут звонить колокола во всей стране нашей…
В семье Померанцевых любили искусство. Отец Николая, Николай Семенович, выпускник Московского археологического института, увлекался древнерусским искусством: его занимала история создания Царь-Колокола в Кремле. Дома у него хранились партитуры звонов и наборы камертонов, по которым настраивались колокола при отливке. И партитуры, и камертоны отец передал впоследствии сыну, и это была еще одна нить, которая спустя много лет привела Николая Николаевича к работе над записью колокольных звонов.
Отец Померанцева, занимаясь в Архиве древних актов, что помещался тогда на Девичьем поле, познакомился там с И.Э.Грабарем, который в то время работал над своей “Историей русского искусства”. Они к тому же оказались и соседями - Грабарь в те годы жил на Пятницкой. Когда Николаю Семеновичу удавалось отыскать что-либо интересное и нужное для него, он делал выписки, и если в тот день они не виделись на Девичьем поле, вечером посылал к Грабарю своего сына с материалами. Так у Померанцева-младшего с юности возникли контакты с Игорем Эммануиловичем, которые со временем переросли в прочную дружбу и сотрудничество.
Уже тогда Н.Померанцев - ученик 1 Московской гимназии - начал интересоваться стариной. Каждое воскресенье, за редким исключением, бродил по Москве со своим неизменным спутником - громоздким пластиночным фотоаппаратом, которым и впоследствии пользовался долгие годы. С его помощью он делал снимки, ставшие теперь уникальными. Многие из них, и негативы в том числе, хранятся ныне вместе с архивом Н.Н.Померанцева... Снимки тех лет Николай Николаевич показывал Грабарю, и тот высоко оценил их.
По окончании гимназии в 1912 году Померанцев поступил в Московский Императорский университет на отделение технической химии физико-математического факультета. Однако интересы его тяготели к гуманитарным наукам, и он начал посещать лекции филологического факультета.
Эти же годы совпадают с началом самостоятельной работы Померанцева. Интересуясь составом красок древнерусской живописи, он с разрешения И.Э.Грабаря посещает открывшуюся тогда живописно-реставрационную мастерскую. Игорь Эммануилович решил использовать познания молодого специалиста в области химии, сочетавшиеся со значительными познаниями в древнерусском искусстве. Он поручает Померанцеву выполнение ряда работ по реставрации древнерусской живописи. С этой поры Николай Николаевич целиком посвящает себя любимому делу, перейдя в Коллегию по делам музеев и охраны памятников.
По инициативе Н.Н.Померанцева в ряде крупных архитектурных комплексов страны были организованы историко-художественные музеи. Они создавались на базе закрывшихся в ту пору монастырей: среди них Донской и Новодевичий в Москве, Троице-Сергиевская Лавра в Сергиевом посаде, музеи-монастыри в Звенигороде, Волоколамске, Новом Иерусалиме и в других старинных русских городах. Создание музеев-монастырей было единственно возможным путем их спасения в ту пору, когда им грозило полное запустение, а то и вовсе уничтожение.
…А жизнь Николая Николаевича Померанцева была богата событиями. С 1919 года пошли систематические поездки в самые различные уголки страны. География их обширна: это Волжские и Онежские экспедиции, обследование побережий Белого моря
и Северной Двины.
Николай Николаевич - участник 18 экспедиций, в результате которых было вывезено и поставлено на учет огромное количество неизвестных до того памятников русского искусства, составлены научные описи и каталоги… Пожалуй, нет ни одного уголка, связанного с историей древней Руси, где бы ни побывал Николай Николаевич.
…Сохранились записи из походного дневника Н.Н.Померанцева о первой экспедиции на Север в 1920 году, когда эти земли обрели, наконец, покой после гражданской войны и интервенции. Экспедицией руководил И.Э.Грабарь, в состав ее входил П.П.Барановский, И.В.Рыльский, реставратор Г.О.Чириков. Н.Н.Померанцев был ученым секретарем.
Он вспоминал: "В Архангельск наша группа прибыла 30 августа. Во всем чувствовалась разруха, следы недавнего пребывания англичан. Мужчины выглядели очень забавно - ходили в английских френчах, курили английские трубки и сигары. Наша задача состояла в том, чтобы обследовать памятники культуры, находящиеся на побережье Белого моря. Мы начали с Николо-Корельского монастыря, откуда был вывезен резной крест XV века, затем в Неноксе осмотрели четырехглавую шатровую церковь того же типа, что и храм Василия Блаженного в Москве (иконы из этой церкви были вывезены позднее Русским музеем).
 |
Соловецкий монастырь.
1923 г. Справа - Н.Н.Померанцев, второй слева - П.П.Барановский (из собрания В.М.Рудченко) |
…Бывая подолгу в экспедициях, Н.Н.Померанцев успевал многое сделать и для Москвы. В 1920-м же году он был назначен хранителем Оружейной палаты по отделу русского серебра (этот пост он занимал тринадцать лет) и заведующим памятниками Московского Кремля. Во время работы в Кремле Николай Николаевич сделал крупные научные открытия в области архитектуры, древнерусской живописи и прикладного искусства. В частности, он первым обнаружил под поздними переделками портал церкви Лазаря конца ХIV века. В комплексе теремных построек раскрыл первоначальный облик “жилецкой и Государевых палат” ХУI века, внес свой вклад в реставрацию собора Двенадцати Апостолов и Патриарших палат ХVII века. За стенами Кремля Николай Николаевич принимал участие в восстановлении интерьера собора Василия Блаженного. В 1920 году Померанцев организовал в Кремле отдел скульптуры.
…В сентябре 1923 года, Померанцев по заданию Наркомпроса направляется в Соловецкий монастырь, откуда в целях обеспечения сохранности вывозит памятники искусства, составившие богатейшую выставку в Оружейной палате, которая стала подлинным событием.
…Начало научной деятельности Померанцева относится к первым годам становления нашего музейного дела. В ту пору он был экспертом художественных памятников. В 1931 году Николай Николаевич приглашен в Центральную Государственную реставрационную мастерскую заведующим секцией учета исторических памятников. Несколькими годами позже судьба его сложилась неблагоприятно - Померанцев был арестован, ему инкриминировалась защита церковных памятников в целях религиозной пропаганды.
Вот как сам Николай Николаевич вспоминает об этих годах: “В 1934 году, в период сноса ряда памятников в Москве, я был выслан в город Вельск северного края сроком на три года. Защита значительных памятников Москвы, таких как Сухарева башня, Красные ворота, Триумфальная арка 1812 года и ряда храмов в то время была поставлена в вину некоторым специалистам - сотрудникам мастерской, в том числе и мне. В городе Вельске я работал чернорабочим на поденных работах Горсовета. В свободное от работы время занимался собиранием материала по местному народному творчеству, а также обрабатывал ранее накопленный мной материал по древнерусскому искусству. В 1937 году, по отбытии положенного трехгодичного срока высылки, несмотря на мои ходатайства мне было отказано в московской прописке, и из Северного края я переехал в Зарайск Рязанской области”. Следует заметить, что трудности и лишения не сломили подвижнического духа Н.Н.Померанцева. Об этих годах много лет спустя он скажет: “Мое прошлое сурово, воспоминания нелегки, однако сознание того, что благодаря работе, проделанной в трудных условиях, найдены ценные памятники искусства, заставляет многое забыть”.
...Только в 1946 году Померанцев получил разрешение на жительство в Москве и вскоре был назначен на должность главного инспектора комиссии по охране памятников. На этом посту он проделал трудоемкую работу по учету и описанию памятников монументальной скульптуры. Это была первая паспортизация памятников в нашей стране.
…Померанцевым найдены бесценные жемчужины древнерусской иконописи, в том числе тогда еще неизвестные “Северные письма”, произведения каменной и деревянной скульптуры, декоративной резьбы. Николай Николаевич обладал редким даром видения памятника, интуитивно чувствовал подлинность вещи сквозь черноту позднейших наслоений. Не однажды случалось так, что его коллеги по экспедиции, обследовав тот или иной памятник, не находили в нем ничего достойного внимания. Померанцев же, движимый каким-то инстинктом, шел неуклонно к цели. Так, в селе Кривом на Северной Двине участники экспедиции, тщательно осмотрев изнутри обветшалую церковь, уже решили покинуть ее, но Николай Николаевич медлил. Еще раз оглядев храм, он заметил небольшое оконце, которое вело в полуподвал. С трудом протиснувшись туда, ученый почувствовал, как его нога наткнулась на какие-то доски, полузасыпанные землей. Вытащив их поочередно, Померанцев по одному прикосновению понял, что это старинные иконы. Их переправили в Москву, и когда через несколько лет отреставрировали, сняв поздние записи, взору открылись уникальные образцы живописи ХIII - ХIV веков.
В 50 - 60-е годы Померанцев продолжает активно участвовать в реставрационных работах в Москве. В семидесятые годы в соборе Новоспасского монастыря под руководством Николая Николаевича была открыта галерея с монументальными росписями 1688 года царского изографа Федора Евтихиевича Зубова. Галерея двести лет назад была замурована, и о существовании ее ничего не было известно. Тогда же по указанию Померанцева на северной стене собора были открыты находившиеся под записью имена художников, расписавших эти стены.
Живя в Москве, Николай Николаевич не забывал и о памятниках периферийных центров, в которых ему доводилось работать. Так, еще в 1948 году им были направлены на реставрацию из Калуги иконы местного художественного музея и церкви Георгия “за верхом” ХVI - ХVII веков. Реставрация, раскрывшая авторскую живопись мастеров, подтвердила открытие Померанцевым еще не известных в истории “колужских писем”.
С 1954 года Николай Николаевич возобновляет интенсивную изыскательскую работу в экспедициях. В том же году по поручению И.Э.Грабаря он обследовал памятники Беломорского края. В 1957 году Померанцев с той же целью отправляется в Сольвычегодск и Устюжский район Вологодской области. И все это время главный его интерес лежит в области деревянной русской скульптуры: он составляет описания и каталоги памятников везде, где только их находит, обеспечивая реставрацию вещей. Затем последовали поездки по Эстонии и знаменитая серия Онежских экспедиций. Первая из них принесла открытие большого количества произведений живописи и скульптуры, которые после реставрации были показаны на выставке “Северные письма”.
Первая Онежская экспедиция проводилась в 1958 году. В ее маршруте были Каргополь, села Астафьевское, Лядины, Лекшмозеро и другие.
 |
 |
Каргополье -
Макарьевская пустынь. Фото Н.Н.Померанцева. 1958 г. |
Есть у Н.Н.Померанцева немаловажные открытия и в области архитектуры Каргополя. В частности, это более ранняя датировка Христорождественского собора. Николай Николаевич нашел убедительные доказательства для датировки этого собора не ХVI веком, как это считалось раньше, а концом ХV столетия.
 |
Христорождественский |
Христорождественскому собору принадлежала икона “Рождества” ХV века праздничного ряда. - Этот редчайший памятник - местная икона собора - по всем законам должна стоять на своем месте в иконостасе, а не в Русском музее, - сказал Николай Николаевич в своем докладе на конференции в Третьяковской галерее, приуроченной к выставке икон “Северные письма”.
Н.Н.Померанцев высказал интересное предположение о том, что в Каргополь заезжал на пути в Сольвычегодск Симон Ушаков. Возможно, что он написал для Каргополя какую-либо из икон, но это, как выразился Николай Николаевич, проблемы большой науки. Поскольку жизнь этого города не была замкнута и прослеживаются связи Каргополя с Ферапонтовым монастырем, правомерно, как заключает Померанцев, искать в храмах Каргополя и живопись круга Дионисия.
Вторая Онежская экспедиция проводилась совместно с сотрудниками Архангельского музея изобразительных искусств. Кроме памятников Приозерного района и Каргополья, был обследован Ошевенский погост. “Его и окрестные села можно назвать страной чудес, - рассказывал Николай Николаевич. - Места здесь бездорожные, и это спасло старину... - стоят роскошные, богатые курные избы, хозяева которых ценят отопление “по-черному”. В Ошевенском соборе мы застали уникальный ансамбль: расписное небо и резной иконостас. На реставрацию были отправлены ценнейшие иконы, в числе которых Святой Христофор, изображенный с песьей головой, которая, согласно легенде, позволяла ему в путешествиях по языческим странам не привлекать внимания женщин.
Трудно перечислить все выдающиеся находки Николая Николаевича, но даже краткий перечень некоторых из них раскрывают непреходящее значение его как открывателя памятников, среди которых такие жемчужины, как скульптура Николы Можайского ХVI века (Архангельский музей изобразительных искусств), икона “Собор Михаила Архангела”, найденная в Великом Устюге, лицевое шитье новгородских мастеров 1441 года (Оружейная палата), роспись царских врат начала ХV века (Загорский музей-заповедник) и целый ряд других шедевров. Список находок множился с каждой экспедицией.
Ему было далеко за семьдесят, но он не прекращал экспедиции. “Сколько раз мне приходилось переживать удивительный миг открытия, ощущения новизны находки! - вспоминал Николай Николаевич. - В помещениях монастырей и церквей в заброшенных деревнях скрывались от человеческого глаза ценнейшие произведения искусства”. Часто посещавшие Померанцева журналисты, словно сговорившись, непременно задавали ему один и тот же вопрос: счастлив ля он в своей долгой жизни? И Николай Николаевич всегда отвечал на их вопрос удовлетворительно: “Конечно, я счастливый и везучий человек! Ведь всю жизнь занимался и продолжаю заниматься именно тем делом, которое мне дорого. А, согласитесь, это удается не каждому”.
18 июня 1986 года Н.Н.Померанцева не стало. Он нашел свой последний приют на территории мемориального кладбища Донского монастыря - филиала Музея архитектуры им. Щусева, в свое время созданного по его инициативе. Николай Николаевич захоронен в семейной могиле Померанцевых, увенчанной строгим черным мраморным крестом, и только две буквы – Н.Н. увековечили его память. Но Померанцев - первооткрыватель огромного множества произведений древнерусского искусства - сам обессмертил свое имя, и каждая из найденных им вещей может стать ему вечным памятником.
Примечания:
1. Из сборника "Резные иконостасы и деревянная скульптура Русского Севера. Архангельск, 1995 г. - с сокращением.
2. Фото Н.Н.Померанцева - из интернета.
3. Фото на Соловках - с сайта журнала "Наше наследие"
4. Подробнее о Первой Онежской экспедиции 1958 г., которой руководил Н.Н.Померанцев.
5. Две фотографии из статьи о Макарьевской пустыни на нашем сайте.
6. Фото Христорождественского собора в Каргополе - М.Зака.