О.С.Филиппов, И.А.Павич (Москва)

КЕНОЗЁРСКИЕ ЧАСОВНИ
Особенности архитектурных решений
и некоторые проблемы реставрации

По нашей просьбе предисловие к статье написал А.Бодэ:
Статья молодых исследователей И.Павича и О.Филиппова посвящена архитектуре кенозерских часовен. В статье анализируются и систематизируются объемно-планировочные решения часовен и моделируется процесс развития от простейших форм к наиболее сложным. Внимание заостряется на характерных особенностях этих замечательных памятников и, в связи с этим, затрагивается актуальная проблема сохранения подлинности форм при реставрациях. Приводятся примеры изменений первоначального архитектурного облика памятников, допущенных при проведении реставрационных работ в Кенозерском национальном парке. К сожалению, подобные случаи не единичны в практике реставраций памятников деревянного зодчества.

Кенозёрье... Маленькая точка на карте нашей большой Родины. Здесь находится один из национальных парков России. Этот район хорошо известен людям, которые интересуются деревянным зодчеством, потому что именно здесь, в Кенозёрье, сохранилось очень большое количество деревянных часовен. Часовня — небольшая культовая постройка без алтаря — и целый мир, который помогает в жизни, место, куда можно прийти и остаться наедине с Богом, не чувствуя присутствия других.

В  статье  нами  рассматриваются местные архитектурные особенности в связи с тем, что, как известно, при реставрации памятники деревянного зодчества часто изменяют свои формы, а то и просто перестают существовать как памятники старины, превращаясь в новоделы. Мы постарались проанализировать архитектурные решения деревянных часовен Кенозёрья, систематизировать их, рассказать об историческом развитии архитектурных форм часовен, обозначить их характерные особенности и в связи с этим коснуться некоторых аспектов проблемы современной реставрации.
Просмотрев имеющуюся литературу, мы определили, что, несмотря на возрастающую популярность Кенозёрья среди туристов, бегущих от суеты городов, полноценного обследования района не проводилось.

Особняком стоит лишь имя Генриха Павловича Гунна, посвятившего Кенозёрью несколько своих работ (статья была написана до появления книги-альбома "Небеса и окрестности Кенозерья" - М.З.)

Большинство наших выводов формулируется по результатам собственных полевых обследований. В процессе работы в Кенозёрском национальном парке нами были составленъi карточки памятников, где была систематизирована собранная информация, выявлены особенности архитектурных форм, схематично зарисованы планы, собраны фотоматериалы разных лет.

Установлено, что все сохранившиеся часовни Кенозёрья — клетские постройки с двускатной кровлей. Единственная шатровая часовня в Спицыно погибла в годы Великой Отечественной войны. В процессе работы кенозёрские часовни были систематизированы на основании их общего архитектурного решения по принципу — от простого к сложному. В том же ключе, но менее подробно, кенозёрские часовни рассматривались И.Н.Шургиным (Шургин И Н. Кенозёрские часовни //Живая старина. 1999. №2 (22). с.18—21). В типологии деревянного культового зодчества В.П. Орфинского (Орфинский В.П., Гришина И.Е. Типология деревянного культового зодчества Русского Севера. Петрозаводск, 2004) церкви и часовни дифференцируются на уровне классов, а затем, в рамках другой классификации, особенности архитектурных решений, общие и для церквей, и для часовен, представляются вместе .

Выделенный нами ряд имеет целью наглядно показать типовое разнообразие (и одновременно развитие) архитектурных решений простейших типов храмов—часовен—на примере кенозёрских памятников.

Сруб (8 часовен)
Часовни: Успения Божией Матери в Тырышкино; св. Иоанна Богослова в Екимово; неизвестного посвящения в Тыр-Наволоке; свв. Кирика и Улиты в Филипповской; неизвестного посвящения в Шишкино; Успения Богородицы в Будылгино; свв. Козьмы и Дамиана в Челме (Чолме); Тихвинской Богоматери в Орлово.

Успенская часовня в Тырышкино

К этой группе памятников относятся часовни, в основе которых — небольшая клеть (четверик). Это наиболее простая форма, своего рода переход (по формированию интерьера) от поклонного креста, покрытого навесом на столбах, к часовне (Орфинский В.П., Гришина И.Е.). Подтверждением этому служит то, что в большинстве из них действительно находился крест (сейчас он сохранился на своем месте лишь в часовне в Тыр-Наволоке, вынесен из часовни в Филипповской, утрачен в Тырышкино). Односрубные часовни, называемые здесь «Крёст», очень распространены в Кенозёрье, некоторые из них сохранились до наших дней. Наличие подобных построек подтверждает предположение, что простейший сруб первоначально возводился над почитаемым крестом.

Сруб с односторонней галереей (8 часовен)
Часовни: свв. Флора и Лавра в Семёново; Святой Троицы в Филипповской; Дмитрия Святого в Городском; св. Георгия Победоносца в Минино; св. Анастасии в Косицыно; св. Андрея Первозванного в Видягино; св. Власия на Медвежьем острове; св. Иоаннаа Предтечи в Филипповской.

Часовня Флора и Лавра в Семеново

Это часовни, развитые по оси восток—запад за счет устройства открытой галереи (каркасной конструкции, пристраивавшейся по наружному периметру здания — в данном случае, с запада). Очевидно, что односторонняя галерея в часовнях всегда располагаласьь только с запада, а вот выход с нее мог быть обращен и на запад, и на север,
и на юг (это было обусловлено местоположением постройки).

Сруб с односторонней галереей и звонницей (4 часовни)
Часовни: св. Афанасия Милостивого в Тарасово; Сошествия Святого духа в Глазово; Введения Богородицы во храм в Рыжково; св. Ильи Пророка в Свином.

Введенская часовня в Рыжково

Это часовни с примыкающей к основному срубу галереей с запада и звонницей, надстроенной над галереей. В отличие от часовен предыдущего типа, здесь выход обращен строго на запад. Ярко выраженной становится композиционная ось восток — запад, которую подчеркивает не только сочетание сруба и галереи, но дополнительно звонница и ориентация крыльца.

Сруб с притвором (6 часовен)
Часовни: Собора Пресвятой Богородицы в Глущево; св. Филиппа Митрополита Московского в Кривцово; св. Диодория Юрьегорского в Тыр-Наволоке; Владимирской Божией Матери в Орлово; св. Варвары Великомученицы в Матере; св. Николая Чудотворца в Вершинино.

Филипповская часовня в Кривцово

Здесь представлены часовни, состоящие из клети с притвором (соответственно, вытянутые по оси восток — запад). Притвор был нужен для сохранения тепла в молельном помещении и очень часто использовался как хозяйственная часть часовни, где хранили весь необходимый инвентарь. На примере некоторых памятников можно заметить интересное пропорциональное соотношение — длина притвора составляет примерно половину длины основного сруба.

Сруб с притвором и звонницей (10 часовен)
Часовни: св. Антония в Пормском; Казанской Божией Матери в Минино; св. Иоанна Предтечи в Горбачихе; св. Макария Желтоводского в Осташевской; св. Параскевы Пятницы в Тырышкино; Трех Святителей в Немяте; св. Пахомия Кенского в Карпово; св. Николая Чудотворца в Бухалово; Пречистой Богородицы в Тамбич-Лахте; св. Александра Невского в Бору(Климовской-М.З.).

Часовня Трехсвятительская в Немяте

Это самая многочисленная группа часовен. К ней относятся часовни с притвором (вытянутые по оси восток — запад), получившие развитие в высоту (над притвором надстроена небольшая звонница). Ось восток- запад подчеркивается как основными срубами, так и их завершениями: главкой и звонницей; крыльцо также ориентировано на запад. При рассмотрении этой группы нужно отметить, что звонница всегда надcтраивалась с запада над притвором. Нам неизвестны случаи, когда при наличии притвора звонница ставилась бы над основным срубом четверика. Уровень звона находится практически на высоте конька кровли. Единственное исключение — часовня в Тамбич-Лахте, где звонница имеет наиболее развитую форму основания — восьмерик на четверике.

Сруб с притвором, галереей и эвонницей (2 часовни)
Часовни: св. Николая Чудотворца в Усть-Поче; св. Архистратига Михаила в Федосово.

Михайловская часовня в Федосово

Часовни, относящиеся к этой группе, состоят из основного сруба и последовательно примыкающих к нему с запада притвора и открытой галереи. Звонница при этом располагается над галереей. Подобный тип, обладающий наиболее сложным архитектурным решением, мало распространен в Кенозёрье. Таких часовен до наших дней здесь сохранилось всего две. Часовня в Усть-Поче на данный момент не имеет звонницы над галереей (она не сохранилась до нашего времени), но сейчас завершается реставрация памятника (по проекту А. В. Ополовникова), в результате которой, возможно, будет восстановлена и звонница (не восстановлена - М.З.). При анализе памятников этого типа следует отметить, что вход на галерею устроен строго с запада. Видимо, таким способом (Ополовников А.В. Сокровища Русского Севера. М., 1989. С. 109) дополнительно подчеркивается ось восток — запад (главка часовни — звонница — крыльцо).

Сруб с галереей с трех сторон (2 часовни)
Часовни: св. Нихолая Чудотворца в Горбачихе; св. Илъи Пророка на Мамоновом острове.

Ильинская часовня на Мамоновом о-ве, сегодня в Малых Корелах

Это часовни, состоящие из основного сруба и галереи, огибающей его с трех сторон (запад, север, юг). Вход на галерею в обеих часовнях устроен с запада. В качестве завершения в часовне близ Горбачихи использован крест без главки, врубленный в конек кровли.

Сруб с галереей с трех сторон и звонницей (1 часовня)
Часовня св. Иоанна Богослова в Зихново.

Часовня Иоанна Богослова в Зихново

Единственный сохранившийся на Кенозёрье памятник, состоящий из основного сруба, примыкающей к нему галереи с трех сторон (запад, север, юг) и звонницы над галереей с запада — это часовня в Зихново. Часовню св. Иоанна Богослова по праву можно назвать уникальной для Кенозёрского края. Поставленная на кромке высокого склона на краю деревни, над озером, она смотрится удивительно красиво. Рядом с ней, подчеркивая устремленный ввысь силуэт часовни, растут «святые» деревья. Несвойственной для Кенозёрья особенностью постройки является ее установка на высокий подклет. Часовня св. Иоанна Богослова — одно из самых замечательных произведений безвестных кенозёрских мастеров ХVIII века.
Ч
Иллюстрацией к представленной классификации служит таблица планов часовен, где схематично отображено усложнение их архитектурных форм. На примере памятников Кенозёрья мы прослеживаем эволюцию архитектурных форм деревянных клетских часовен с двускатной кровлей от простейших до наиболее развитых. Развитие, шедшее по пути усложнения архитектурных форм, не всегда соответствует хронологии объектов. Простые по архитектуре постройки порой значительно моложе тех, что имеют сложные решения. Это объясняется одной из особенностей народного зодчества, когда строительство по образцу предопределяло длительное параллельное существование прототипов и их производных. (Орфинский В.П. Особенности деревянного культового зодчества Карелии // Архитектурное наследство. Вып. 31. М., 1983. с. 20).

Составленная нами схема делится на шесть типологических уровней.
Первый уровень — это поклонный крест (малая архитектурная форма).
Второй уровень — поклонный крест с навесом над ним, что уже представляет собой некое подобие здания.
Третий уровень — клеть с поклонным крестом внутри. В данном случае постановка сруба вызвана необходимостью защиты святыни от неблагоприятных природных воздействий. При переходе на этот уровень следует отметить влияние жилых построек, простейшие формы которых повторены в устройстве часовен.
Четвертый типологический уровень — клеть с дополнительным объемом в виде галереи (и ее разновидностей) или притвора. Пристройка дополнительного помещения, в частности рубленого притвора, еще более усиливает сходство часовни с жилыми домами (изба с сенями).
При переходе на пятый типологический уровень происходит усиление композиционной оси «земля — небо», что выражается в устройстве звонниц. На данном уровне заметно влияние каменной архитектуры ХVII века, так как именно в то время впервые появляются шатровые звонницы над притвором или крыльцом храмов. Появление звонниц во многом связано с переходом от «очепных» колоколов к «языковым» (Кавельмахер В.В. Способы колокольного звона и древнерусские колокольни. РусАрх. Электронная библиотека http://www.rusarh.ru/kavelmakher5.htm).
Шестой типологический уровень — это производная от двух прототипов: клеть с галереей и звонницей над галереей и клеть с притвором и звонницей над притвором. Таким образом, это клеть с притвором, галереей с запада и звонницей над галереей.

Рассмотренное разнообразие архитектурных форм на примере сохранившихся кенозёрских часовен свидетельствует об уникальности Кенозёрского края по количеству сосредоточенных здесь памятников.

Теперь от общих архитектурных форм обратимся к отдельным деталям кенозёрских часовен. В первую очередь следует сказать о звонницах.
Звонницы, объединенные с храмом, появились в деревянном зодчестве под влиянием каменного; они помещаются, как мы уже отмечали, над притвором или над галереей с западной стороны. Звонницы кенозёрских часовен нами были систематизированы по количеству граней основания. Мы разделили их на три группы: четырехгранные, восьмигранные и шестигранные.

Четырехгранные звонницы (5 часовен)
К данной группе принадлежат часовни в деревнях Карпово, Минино, Пормское, Тарасово, Федосово.

Часовня св.Пахомия в Карпово

В двух часовнях (Карпово, Пормское) на звонницах имеются карнизы (полицы над рубленой частью), которые являются полом яруса звона, используются для отведения влаги и придают большую устойчивость конструкции. В трех остальных часовнях карниза нет. Отметим интересную особенность: форма завершения яруса звона часовен в Тарасово, Минино — это зауженный шатер (приближенный к шпилю) с расширенными полицами. В часовне св. Антония в деревне Пормское — пологая кровля с высоким шпилем и крестом. В часовнях Карпово и Федосово — обычной формы шатер с полицами. Можно предположить, что не было каких-либо четко выраженных взаимосвязей между четырехгранной формой основания звонницы и ее завершением.

Восьмигранные звонницы (7 часовен)
Звонницы подобной формы зафиксированы на часовнях в деревнях Бор, Бухалово, Зихново, Тырышкино, Свиное.

Пятницкая часовня в Тырышкино

Восьмигранные звонницы часовен в Вершинино и Тамбич-Лахте соединены с четвериком. Часовни в Бухалово и Тамбич-Лахте завершены плоской кровлей с невысокой главкой. В часовнях деревень Зихново и Тырышкино — покрытие в форме зауженного шатра с полицами. В часовнях в деревнях Бор и Свиное — обычный шатер с полицами. На звоннице часовни св. Николая Чудотворца в селе Вершинино — слегка выпуклая шлемообразная кровля с высоким шпилем (первоначально). Мы можем отметить, что все восьмигранные звонницы имеют карнизы-полицы и практически все — разные окончания кровельного теса над ярусом звона.
Особые случаи в данной группе — звонницы часовен в Вершинино и в Тамбич-Лахте. Колокольня Никольской часовни в Вершинино была пристроена к существовавшему памятнику в начале ХХ века на отдельном четвериковом основании, поставленном вплотную к притвору часовни, У часовни Пречистой Богородицы в Тамбич-Лахте встречается очень редкая для часовен Кенозёрья форма звонницы в виде восьмерика, приподнятого на небольшом четверике.

Шестигранные звонницы (5 часовен)
К этой группе относятся часовни в деревнях Глазово, Горбачиха, Немята, Рыжково, Осташевская.

Предтеченская часовня в Горбачихе

Все кенозёрские шестигранные звонницы имеют карниз и покрытие в виде шатра с полицами. На некоторых постройках шатры заужены (Горбачиха, Рыжково). Это интереснейшая группа памятников.

Распространение различных форм основания колоколен требует отдельного рассмотрения, но по известным литературным источникам мы видим, что, например, у карельских часовен больше всего восьмигранных звонниц (их количество во много раз превышает шестигранные и четырехгранные). На втором месте по числу построек — четырехгранные звонницы, и только в отдельных случаях (часовни в заонежских деревнях Подъельники, Великая Нива) встречаются шестигранные звонницы.
В Архангельской области, так же как и в Карелии, самыми распространенными были восьмигранные звонницы, реже встречались четырехгранные и совсем редко — шестигранные.
Большинство шестигранных звонниц у  часовен находится именно в районе Кенозёрья. С чем связана эта особенность? Ответить на этот вопрос пока не представляется возможным, но уже сейчас можно отметить, что и большинство шестигранных колоколен, отдельно стоящих при церквях, встречаются также преимущественно в районе верхнего и среднего течения реки Онеги.

Отдельно следует сказать и о различных типах покрытий, встречающихся на Кенозёрье. Большинство кенозёрских часовен завершено простой двускатной кровлей. Менее распространенными здесь являются высокие клинчатые покрытия с полицами. Подобные завершения мы видим лишь на часовнях в Вершинино, Глазово и на часовне из деревни Мамонов Остров (в музее "Малые Корелы"-М.З.).. Клинчатые покрытия были распространены в ХVII-ХVIII вв. как в землях центральной России, так и на Севере. Однако сочетание их с полицами характерно именно для Севера и не встречается в среднерусских землях. Это интересная закономерность, которая также требует дальнейшего изучения.

Несомненной особенностью многих кенозёрских часовен являются характерные главки на тонких шеях, устроенные над коньком главного объема. Незаметная тонкая шея придает завершению часовни особую изящность, заставляя воспринимать главку как дополнительный декоративный элемент, ощущать ее парящей в воздухе, словно она не врублена в конек кровли, а действительно «ниспослана с небес». Тонкая шея делает более величественным и сам памятник, подчеркивая его основные формы завершения — двускатную кровлю и доминирующую над ней собственно главку.

Восточная стена Никольской часовни в Горбачихе

Из кенозёрских часовен отдельно следует выделить уникальную Никольскую часовню в Горбачихе. Это единственная на Севере и очень редкая для русского деревянного зодчества часовня с треугольной восточной стеной, то есть «ложным алтарем». Примечательно, что этот уникальный пример сохранился именно на территории Кенозёрья.

Отмеченные нами архитектурные особенности лишний раз подтверждают, что памятники Кенозёрья бесценны для нас, ибо на примере небольшого по территории района можно увидеть их удивительное разнообразие. Все вышеперечисленное указывает на необходимость сохранения в целостности Кенозёрья, осторожного отношения к памятникам деревянной архитектуры в процессе реставрационных работ, бережного сохранения и точного воспроизведения их форм.

(О реставрации)

За последние годы в Кенозёрском парке отреставрированы многие памятники деревянного зодчества, при этом обоснованность некоторых реставрационных решений вызывает значительное беспокойство. Эта проблема касается далеко не только Кенозёрья, но именно здесь качество производимых реставраций приковывает особое внимание в силу уникальности края как заповедника деревянной архитектуры.
Основная проблема, возможно, заключается в том, что большинство находящихся на территории Кенозёрского национального парка деревянных часовен являются памятниками не федерального, а местного значения. Отсюда и соответствующая категория охраны. Интересно отметить, что некоторые часовни до сих пор не поставлены под охрану даже на местном уровне. В результате проекты реставрации деревянных часовен не проходят экспертизу в федеральных структурах, а ограничиваются утверждением лишь «на местах». Чтобы не быть голословными, проиллюстрируем свои размышления конкретными примерами из практики реставрации памятников деревянного зодчества на территории Кенозёрского национального парка в 1991-2008 гг.

Никольская часовня в Вершинино

Никольская часовня в Вершинино по праву является символом Кенозёрского национального парка. Она поставлена на высоком холме. Клинчатая кровля еще больше подчеркивает ее устремленность ввысь. Это памятник пережил несколько строительных периодов. Построенный в ХVIII в., а по предложениям некоторых исследователей — в ХVII в., он представлял собой клеть с высокой клинчатой кровлей с полицами. С запада к часовне примыкал низкий притвор и крыльцо. Таковым памятник запечатлен на фотографии И.Я.Билибина, сделанной в годы его путешествий по Русскому Северу (около 1903 г.). В период между 1903-м и 1910 г. Никольская часовня была значительно перестроена. С запада к ней была прирублена колокольня на отдельном основании, изменен вход. Колокольню венчал купол с высоким шпилем, свойственный скорее не деревянной, а каменной архитектуре классицизма. В таком виде часовня дошла до начала 1990-х гг. С организацией Кенозёрского национального парка и обустройством двух его центров — в Морщихинской и Вершинино, Никольскую часовню решили отреставрировать одной из первых, сделав ее символом парка. В процессе совместной российско-норвежской реставрации часовня была отреставрирована с сохранением форм 1910 г. Памятник очень органично вписан в окружающий пейзаж, причем завершение колокольни относительно нейтрально сочеталось с основным объемом и подчеркивало значимость форм самой часовни. Вторая реставрация Никольской часовни последовала в начале 2000-х гг. Тогда и было изменено завершение колокольни. Ее перекрыли высоким шатром. Таким образом, в композиции часовни появилась новая высотная доминанта, не соответствующая исторической действительности и изменившая сложившееся восприятие памятника.

По нашему мнению, подобное отношение недопустимо к памятнику истории и культуры. Оптимальным вариантом реставрации часовни в Вершинино могло бы быть сохранение памятника в формах 1910 г. (что и было сделано в результате первой реставрации). Вариантом реставрации памятника могло быть и возвращение форм ХVIII- ХIХ вв. (тогда пришлось бы убрать колокольню вовсе).

Не меньшие вопросы возникают по поводу реставрации деталей ряда других часовен. Нами уже было отмечено, что некоторые кенозёрские часовни были завершены изящными небольшими главками на высоких тонких шейках. Эта особенность является своеобразным отличием, тоже «визитной карточкой» Кенозёрья. Однако в процессе реставраций часовен св. Иоанна Предтечи в Горбачихе, св. Пахомия Кенского в Карпово, св. Иоанна Богослова в Зихново главки на тонких шеях были заменены на достаточно массивные главки на толстых шеях — то есть, первоначальные формы оказались изменены до неузнаваемости. В результате этого произошло непривычное зрительное слияние кровли, толстой шеи и собственно главки, что привело к определенной утрате своеобразия памятника, придало ему новый, не свойственный для него облик. То же самое произошло и с шатром звонницы часовни в Горбачихе. Узкий шатер в результате реставрации заметно «потолстел», между тем, как зауженные наподобие шпиля шатры также составляют одну из характерных особенностей зодчества Кенозёрья.
Изменяемая по невнимательности реставраторов та или иная деталь, будь это главка, шея, шатер, искажает художественный, а самое главное — исторический облик памятника.

Несмотря на организацию Кенозёрского национального парка, на его территории продолжаются утраты памятников. Несколько лет назад окончательно разрушилась, не дождавшись своей реставрации, часовня св. Макария Желтоводского в деревне Осташевской. Горько видеть, что вскоре после этого рядом с рухнувшей часовней была возведена новая, нисколько не схожая по архитектурныым формам с утраченной. Сейчас под угрозой исчезновения находится несколько интереснейших памятников. Забытой и заброшенной оказалась интересная часовня Собора Пресвятой Богородицы в деревне Глущево. Кровля часовни вместе с массивной главкой давно провалилась внутрь, прочно стоит лишь восточная стена, поддерживаемая каркасом иконостаса. Памятник нуждается в скорейших противоаварийных и консервационных работах и тщательном обследовании с целью возможности его восстановления. Лишь стены основного сруба да проваленная кровля сохранились от часовни свв. Козьмы и Дамиана в Чолме. Чуть лучше обстоит дело с часовнями св. Ильи Пророка в Свином, Владимирской Богоматери в Орлово, св. Великомученицы Варвары в Матере. Однако, если своевременно не отреставрировать или хотя бы не законсервировать эти погибающие памятники, они окажутся утраченными навсегда. Подобные утраты, как и порой неграмотно проведенные реставрации, способствуют исчезновению единого культурного пространства, разрушению сложившегося заповедника русского деревянного зодчества.

Определенную долю настороженности вызывает и большое количество новостроек, которые возводятся в Кенозёрском национальном парке. Среди них, наряду с уже отмеченной часовней в Осташевской, следует отметить также часовни в Мызе, Морщихинской, Екимово. Точно зная архитектурные формы старинной екимовской часовни (в середине ХХ века она была перенесена и сейчас находится на склоне холма в Шишкино), в Екимово соорудили постройку, существенно отличающуюся от прежней и, надо признать, мало похожую на часовню. Часовня св. Александра Невского в Мызе, где неплохо выполнен основной объем, получила непропорционально зауженную звонницу, формы которой совершенно не соответствуют традициям кенозёрского строительства. Новая часовня в Труфаново вообще демонстрирует, насколько неудачным может быть архитектурное решение деревянной постройки. Это заставляет обратить особое внимание на разработку проектов новых часовен, сооружаемых на Кенозёре. В них не должно быть противоречия с теми традициями, которые веками складывались и поддерживались в этом крае.

Замечательный исследователь русского деревянного зодчества А.В.Ополовников в своих работах неоднократно подчеркивал, что из деревянного зодчества в ХIХ в. уходит народный дух, начинает внедряться «типовое» строительство. Это замечание, вполне правомерное для деревянных церквей, опровергается как раз деревянными часовнями Кенозёрья. Здесь, как в ХVIII, так и в ХIХ в. следовали многовековым традициям предков, создавая новые постройки, как «мера и красота подскажет». Это и позволило сформироваться настолько своеобразному архитектурному району — Кенозёрью.
Былинное Кенозёрье, пережившее столетия, не должно погибнуть в ХХI в. И сохранение единого историко-культурного и архитектурного пространства этого края должно стать заботой не только местных, но и федеральных властей. В 1980-е гг. планировалось превратить Кенозёрье в филиал Архангельского музея деревянного зодчества «Малые Карелы». С организацией Кенозёрского национального парка эта идея ушла. Поэтому сейчас хотелось бы обратить самое пристальное внимание на корректность проводимых здесь реставрационных работ и качество архитектурных решений новых построек.

Примечания:
1. Статья - из сб-ка "Деревянное зодчество", Коло, С.-Петербург, 2010. - с разрешения авторов.
2. Авторы статьи Иван Павич и Олег Филиппов (1993), заканчивают в этом году среднюю школу № 475 в Москве. Они - воспитанники студии "История культуры" МГД детского творчества, лауреаты премии Президента РФ по поддержке талантливой молодежи. Своими успехами они в полной мере обязаны своим учителям А.Пономареву и Т.Павич, вместе с которыми они выпустили книгу "Мир часовен Кенозерья", (М. Маросейка, 2009), и своей школе, организовывавшей на протяжении последних лет регулярные поездки в Кенозерский национальный парк.
3. Некоторые часовни, указанные в статье, известны только по описаниям или фотографиям: Троицкая в Филипповской, Александра Невского в Бору(Климовской), Успенская в Будылгино.
4. Фотографии А.Пономарева и др. - из архива сайта.

Перейти на страницу ЧАСОВНИ КЕНОЗЕРЬЯ