Владимир Васёв

ПООНЕЖЬЕ: ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ
(конспект книги)

11. КАРГОПОЛЬ, ЕГО РОЛЬ И МЕСТО В ПООНЕЖЬЕ

Каргополь по праву можно назвать историческими воротами в Поонежье. Время основания города, говоря словами Г.Р.Державина, «древность от нас скрыла» и точно установить дату его образования пока не представляется возможным. Своеобразным рубежным памятником, отделяющим нынешнюю материальную историю Каргополя от легендарной, уходящей корнями во тьму веков, является Христорождественский собор. В 1552 году город подверся опустошительному пожару и выгорел дотла...Оправившись от шока, каргополы принялись за постройку нового града на месте сгоревшего. Начало строительства ознаменовалось закладкой каменного собора с амбиционным названием Христорождественский, чем увязывалось в одно целое рождение Христа и возрождение города...

Так случилось, что собственных архивов Каргополю сохранить не удалось, вниманием российских историков город был обойден, потому и яляется он одним из самых загадочных городов Древней Руси.

Существует несколько вариантов толкования современного названия города:
- Каргополь – корабельная пристань или населенный пункт, связанный с судоходством (по аналогии с Неаполем, Константинополем);
- Каргополе – поле, отличающееся обилием ворон («кн. Вячеслав, Отразил нападение чуди, нашед паоле для отдохновения и торжества и назвал его Каргиным полем...»);
- Каргун-пуоли – медвежья сторона (с финского).

Дату основания Каргополя Г.Р.Державин, бывший Олонецким губернатором, соотнес со временем похода кн. Вячеслава на чудь и обозначил его 1146 г.

Первым документальным упоминанием о Каргополе правомерно считать Слово Даниила Заточника, написанное раньше...на несколько десятилетий, чем «Слово о полку Игореве», т.е. в XII веке. По настоящему отчетливо упоминается Каргополь в летописных документах Куликовского цикла и связано это с князем Каргопольским Глебом, погибшим на Куликовском поле.

В 1389 году  грамота кн. Дмитрия Донского закрепляет Каргополь в составе владений великого князя. В 1447 г. Каргополь упоминается в летописях, как место, куда сбежал, по выражению Н.М.Карамзина,  «проклятый» Дмитрий Шемяка* после свержения с трона (* Дм. Шемяка – внук Дм.Донского и участник междуусобной борьбы русских князей после смерти Дмитрия Донского – М.З.).

В 1478 году после падения Новгорода Каргополь в составе Онежской земли официально объявляется частью Московского государства. Упоминания города в различных документах приобрели регулярный характер.

Золотым веком Каргополя стало 16 столетие. На город посыпались милостивые царские грамоты, дающие ему различные льготы и преимущества. Возвышение Каргополя стало столь стремительным, что к концу столетия он прочно утвердился в числе двух десятков наиболее важных городов Московского царства. Главной причиной расцвета явилось открытое зачисление Поонежья в число личных владений царской семьи. Начало тому положила духовная грамота Ивана III, написанная в 1504 году, в которой без всяких политических тонкостей изложено существующее положение вещей: «... сыну же своему Василью даю Заволотцкую землю всю, Онего, и Каргополе, и все Поонежье, и  Двину и Вагу, и Кокшенry, и Вельский погост, и Колмогоры, и всю Двинскую и Заволотцкую землю». Обращает на себя внимание в данном отрывке то, что Онего, Каргополе и все Поонежье сгруппированы в одно целое... и носит это не случайный характер, Каргополь также выделяется, но не в качестве административного центра края, а отдельного города. В царской грамоте 1536 года Каргополю дается монопольное право на торговлю солью.

В 1539 году Каргопольскому уезду дается Губная грамота, представляюшая широкие права в области самоуправления. В ней приказано в каждой волости «учредить отряды человек по десять, ловить разбойников и их сообщников, дознаваться о совершенных злых делах и казнить смертью», а дворы и их имущество раздавать пострадавшим. В то же время, грамота предостерегает от мести невиновным и запрещает покрывать виновного дружбы ради.

На количество населения Каргополя в середине XVI века указывают Платежная книга Каргопольского уезда 1560 года, по которой на посаде числилось 498 тяглых дворов и 116 лавок и сотная на Каргополь 1561-1564 годов, где посадские тяглые дворы отмечаются в количестве 476, а людей в них 523.  В итоге, население города в середине XVI века насчитывало по минимуму более 4000 человек, что по тем временам считалось немало. Но и это еще не все.  По переписям начала ХХ века в Каргополе имелось 93 скорняка. Между тем, они обрабатывали порядка 200 тысяч беличих шкурок.  Добавить к ним занятых в соляной промышленности, добыче железной руды, в кузнечном и иных промыслах, то можно заключить: подлинная роль Поонежья XVI века в структуре общероссийской экономики не выявлена нами до сих пор. По свидетельству Штадена, видавшего многие крупные города России эпохи Ивана Грозного, тот был поражен размерами посада, в связи с чем указанное количество населения в пределах 4 тысяч жителей - излишне скромная оценка.

Немало можно сказать о находящемся на пике своей истории Каргополе XVI-XVIII веков, но это поставит в тень города все Поонежье, административным центром которого город являлся на протяжении почти трех веков.

Известно, что комплексных раскопок на территории Каргополя никогда не было, точечные изыскания приводили лишь к случайным находкам.

Но обойти молчанием Каргопольскую крепость не представляется возможным. Крепости или остроги сопровождали город со дня его основания и до середины XVIII века. Из письменных источников известны даты строительства трех крепостей 1612, 1632 и середины 60-х годов XVII века. О наличии предыдущих крепостей у ученых нет единого мнения.

Первое укрепление 1612 года являлось четырехугольной крепостью «с периметром стен...465 саженей, конструкция стен – острожный стоячий тын, с рублеными тарасами за тыном, с острожные полати круг городу». Планировка 8-ми башенной крепости была характерна для рубежа XVI-XVII веков. По данным росписей 1685 и 1714 годов крепость представляла из себя рубленый город с 9 шатровыми башнями, из которых две срублены восьмериком, остальные - в обычном исполнении. Три из них оборудованы воротами.

В 1666-1667 годах оборудована каменная палата, служившая для хранения оружия и боеприпасов. Она являлась древнейшим после Христорождественского собора каменным зданием города. Из росписного списка 1686 года следует, что крепость на тот период была деревянная, рубленая, по стенам имелось 9 башен, из них 6 - глухих и З - воротные. Вооружение состояло из 5 орудий в башнях, 6 пищалей, 97 пищалей ручных. Роспись 1714 года уточнила состояние крепости на тот момент. Изменения коснулись лишь вооружения: добавилась одна пищаль.

На иконе князей Глеба и Бориса на фоне горящего Каргополя отражены 4 из 9 башен, в том числе две, выстроенные восьмериком: Троицкая и Воскресенская.

Подлазная башня имела подземный ход, выводящий к роднику или около него. По характеру местности родники имелись и в самой крепости. Башни рубленые, крыша накрывалась тесом. Крепость имела большое сходство по конструкции башен и стен с Окольным городом Великого Новгорода по чертежу 1695 года. Каждая тараса имела две бойницы среднего боя и одну подошвенную. Стены тарас имели двускатную крышу, при этом внутренняя часть опиралась на столбы.

Длина северо-восточного вала от Земляной башни до Безымянной - 210 метров, северо-западного - от Безымянной до Крестовой - 215 метров, юго-западного - от Крестовой до Ручьевой - 215 метров. Юго-восточная сторона крепости валом не обносилась из расчета, что река Онега сама являлась серьезным препятствием. Глубина рвов достигала 6-7 метров, а стены возвышались на 7-8 метров. Всего по периметру общая длина составляла по росписям 465 саженей или около 990 метров.

В центральной части береговой полосы размещалась Пытальная башня, в ней оборудованы главные ворота крепости. Главные ворота часто обносились наружными прирубами, служившими дополнительным укреплением, как это имело место в Окольном городке Новгорода. Возможность присутствия такого прируба не отвергается и по Каргопольской крепости.

Учитывая высоту валов, стен и башен, дополненных глубокими рвами, подобная крепость представляла из себя достаточно мощное и грозное сооружение, способное противостоять противнику с вооружением того времени. Вместе с тем, век деревянных крепостей заканчивался. Волей обстоятельств каргопольская крепость являлась одним из последних образцов крепостного деревянного зодчества и прообразом каменных крепостей России, строительство которых уже набирало обороты. Из аналогов регулярной трапециевидной формы она является самой боль-шой, а из числа деревянных крепостей XVII века занимала третье место на Северо-Западе России после Холмогорской и Олонецкой.  Крепость являлась административным центром города, откуда воевода управлял краем, в ней хранились царские грамоты и другие важные документы.

Из основных зданий в крепости имелись: съезжая или приказная изба; зелейный государев погреб; 4 храма, - Спаса Нерукотворного, Всех святых, Владимирской божьей матери, Пятницы; тюрьма; воеводский двор; жилая постройка; осадные дворы. По переписной книге 1648 года каргопольский острог составлял 128 дворов с населением 283 человека мужского пола, а на посаде было 430 тяглых и нетяглых дворов и 1268 душ мужского пола.

По ревизии 1722 года всего в Каргополе насчитывалось 1270 душ мужского пола. К тому времени в нем имелось 21 церковь, в том числе 19 деревянных. Вместе с тем, все заметнее становились следы увядания городской жизни по сравнению с XVII веком: пустовало более половины посадских дворов, много дворов нищенских, вдовьих и малотяглых. Пожар 1731 года уничтожил крепость и город, что отражено в докладе в Москву: «город Каргополь деревянный и в нем церкви и воеводские канцелярии и двор, и тюремный острог и протчее строение погорело без остатку, токмо осталась одна обгорелая каменная палата, которая потребная под дела и под денежную казну».

После того пожара крепость восстанавливать не стали, но крепостное место продолжало оставаться административным центром Каргополя. Очередной пожар 1765 года подвел черту под существованием крепости в прямом и переносном смысле, когда сама местность оказалась на окраине города. Возвращаясь к городским делам, следует отметить, что к середине XVII века Каргополь восстановил свое экономическое положение кануна Смутного времени. По данным переписи 1648 года в остроге насчитывалось 128 дворов с населением 283 человека, на посаде было 430 дворов с населением 1268 человек. На посаде отмечалось: плотнии - 5, портные - 6, сапожники - 7, свечники - 2, кузнецы - 3, хлебники - 3.

С середины 17 века утвердилась практика отбора и отправки на работы в центр работных людей из Каргополя, которая в петровское время приобрела огромные масштабы. Весной 1666 года отобраны из каргопольцев 700 добрых работных мужиков и присланы в Москву в Красное село, из них только на Аптекарском дворе работали 60 человек плотников. В 1668-1669 годах из города отправлены люди в царское село Измайлово на строительство Виноградовской плотины. В начале ХIХ века, при населении города 3000 человек, было 70 ремесленников: серебряники - 9, кузнецы - 5, медники - 3, портные - 11, иконописец - 1 и др.

С ХIХ века Каргополь продолжал развиваться и в абсолютном выражении становился все более мощным, но доля города в общероссийской истории стала неизменно понижаться. Петровские реформы выкачали из него значительное количество рабочих рук и существенно замедлили темпы экономического роста. Зона политического влияния Каргополя в крае снизилась с 1776 года, когда от него отделился Турчасовский стан, из которого образовался Онежский уезд. О возможностях и ресурсах города свидетельствовало мощное строительство каменных церквей, которое продолжалось до середины ХIХ века. Каргопольское купечество не потеряло своих позиций на рынках товаров и регулярно отмечалось на ярмарках северо-западной части России. Сам Каргополь содержался в хорошем состоянии и ухоженностью, регулярной планировкой и обилием церковных зданий превосходил все города Олонецкой губернии, в том числе и губернский город - Петрозаводск.

Для того, чтобы воочию удостовериться в справедливости данного утверждения, достаточно было пройти по улицам города, скажем, в году 1846, чтобы убедиться: городская жизнь била ключом, а храмы в то время находились в наилучшем состоянии за предыдущую и последующую историю города.

На южной окраине, на Горке, с которой отлично просматривается панорама города, возвышается Зосимо-Савватиевская церковь, построенная в 1819 году на средства Санкт-Петербургского коммерц-советника, купца 1 гильдии Стефана Копосова. Вкусами купца обусловлено то, что церковь разительно отличается по внешнему виду от всех храмов города и Поонежья в целом. Выполненная в стиле классицизма с встроенной колокольней, она как бы парит над землей, привлекая внимание легкостью конструкции. В середине ХIХ века это была резиденция благочинного всех каргопольских приходских церквей, который одновременно был священником этой церкви. Впоследствии церковь была приписана к Успенскому женскому монастырю, который располагался от церкви в 500 метрах. От самой церкви видна ограда Успенской обители с надвратной церковью, за которой возвышаются главы главного монастырского храма и колокольни.

От Горки по направлению к центру города первым располагается Благовещенский приход, состоящий из Благовещенской и Никольской церквей. Первая построена в 1692-1723 годах тщанием горожан. Царь Петр I также выделил 100 рублей собственных средств на благоустройство церкви. Храм является шедевром церковного строительства и отличается оформлением окон. Скульптору удалось из простых элементов выткать такую вязь рисунка, что ни одно окно не похоже на соседнее, но все они смотрятся, как единое целое. Приходится удивляться, как тонко художник чувствовал грань, возводящую кажущуюся простоту на вершину искусства. Не случайно, она вызывает восхищение всех ценителей русского зодчества. Никольская церковь построена на средства купца Степана Лыткина в 1741 году, а в 1846 году к церквям присоединяется деревянная колокольня.

Поблизости располагается Владимирский приход, к которому относятся храмы: деревянная церковь Владимирской божьей матери, построенная в 1653 году посадскими людьми Мясниковыми, и Рожде-ства божьей матери, 1682 года постройки тщанием прихожан Политяевых. В 1844 году к ним добавилась колокольня, выстроенная по высочайше утвержденному плану купцами Носоновыми.

Соборный Христорождественский храм, 1562 года постройки, - самая древняя церковь города, гордость всех жителей. Рядом с ней находится церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы, 1811 года постройки. Оба храма возведены тщанием прихожан. К собору приписаны две церкви: Крестовоздвиженская и Феодоровская кладбищенская в деревянном исполнении. Обе церкви имеют по колокольне над папертью. Также к собору относится часовня Флора и Лавра. Собор имеет 8 престолов, из них 5 на верхнем холодном этаже и 3 - на теплом нижнем.

Рядом с Введенской церковью располагается Предтеченский приход, состоящий из двух церквей: Иоанна Предтечи, 1751 года и Входо-иерусалимская, 1732 года постройки. Обе возведены усердием прихожан. Приход имеет общую с собором колокольню, выстроенную в 1767 году по повелению Екатерины 11, которая выделила на ее постройку 4830 рублей. К приходу приписана церковь деревянная Спаса Нерукотворного, выстроенная в 1662 году, и часовня каменная Усекновения Главы Иоанна Предтечи, 1824 года, близ церкви. К ним примыкает отдельно стоящая колокольня.

С южной стороны к валу бывшей крепости примыкает Воскресенский приход, к которому относятся Воскресенская и Спасская церкви, возобновленные после пожара 1765 года тщанием прихожан. К церквям примыкает колокольня в каменном исполнении.

Напротив Троицких ворот бывшей крепости располагается Троицкая церковь, 1790 года постройки усердием прихожан. К ней относится деревянная колокольня, построенная в 1834 году, и деревянная часовня Вознесения Господня, отнесенная на северную окраину города.

В стороне от общей линии церквей, поодаль от реки, напротив Предтеченского прихода возвышаются церкви Святодуховского прихода: Святодуховская, 1797 года, и Вознесенская, 1734 года постройки, которая перестраивается заново в 1854 году. К приходу приписана деревянная Николаевская церковь.

На противоположном берегу реки Онеги просматриваются силуэты церквей и колокольни Каргопольского Спасо-Преображенского монастыря.

Точно такую же картину увидел в 1913 году Ф.К.Докучаев-Басков. Ни одной новой церкви за 70 лет построено не было, только внешний вид уже не напоминал былого великолепия. «Да, богат Каргополь храмами, но они большей частью стоят без ремонта... Церковью, в лучшем случае, только интересуются, но ею не живут. Памятники благочестивой старины не гармонируют с настоящей житейской действительностью»...