Елена ФЕДОСЕЕВА
Двадцать лет спустя, или Недопетая песня
(Каргополье-Кенозерье 1986-2006)
Обозерская
Заснуть не получается. Появилась связь на мобильные – кто-то громко разговаривает по телефону, кто-то громко ссорится в соседнем купе, на станциях входят и выходят люди, громко топая ногами. Поезд явно пассажирский. Голова болит от невысыпания, хочется есть.
 |
Архангельск в самом конце 19-го век Рядом – типовые дома, построенные тогда же для железнодорожников. На вокзале есть зал ожидания, это хорошо, потому что на улице очень холодно. В зале ожидания – скамейки, но лечь на них невозможно, мешают металлические ручки кресел. В креслах спят пьяные молодые люди, по полу разлито пиво, которое жутко воняет.
Касса открыта.
- Когда ближайший поезд на Няндому?
- В тринадцать сорок пять.
- А раньше ничего?
- Ничего.
Мысль о восьми часах в этом холодном вонючем помещении внушает ужас.
- А нет ли в Обозерской какой-нибудь гостиницы?
- Нет.
Делать нечего. Выхожу на улицу покурить. Голова слегка кружится и курить, наверное, не стоит. Выпить бы сейчас чашечку горячего кофе. Рядом с вокзалом – ларек с надписью «шашлычная», но он естественно закрыт. Увидеть бы хоть одну открытую дверь, а за ней – кипящий самовар или хотя бы чайник! Рядом с ларьком – небольшая часовенка, построенная лет пять назад. Поднимаюсь на крыльцо – дверь закрыта. Вдруг с крыльца вижу настежь открытую дверь, прямо напротив. Над дверью надпись: «Милиция». Может, угостят чаем?
- Здравствуйте!
- Здравствуйте. Вам что?
Спросить про чай почему-то не решаюсь.
- Нет ли здесь какой-нибудь гостиницы? Нам до поезда 8 часов, а мы всю ночь не спали.
- Нет. Хотя постойте, есть дом отдыха железнодорожников, но я не знаю, сдают ли там комнаты посторонним.
Милиционер попался добрый.
- А где он?
- Три улицы направо, рядом с водонапорной башней. Подождите, я сейчас туда позвоню.
Достает телефонную книгу, набирает номер.
- Комнаты сдают, если есть свободные. Но заведующая придет только в 8 часов, нужно говорить с ней.
- Огромное спасибо!
Возвращаюсь на вокзал. Володя дремлет в кресле, Фрося глядит в потолок.
- Слушай, здесь есть гостиница, но нужно ждать до 8-ми часов. Пойдем пока погуляем!
- Пойдем.
Оставляем вещи в надежде, что рядом с Володей их никто не тронет, идем гулять. Я ожидала от Обозерской большего. Это оказывается всего-навсего деревня. Простая, совковская, с прямыми улицами, ровными прямоугольниками участков. Скучно, холодно. Вот вдали показались кирпичные четырехэтажные дома, одиноко стоящие среди пустыря. Это уже совсем тоскливо. У дома качели. По очереди качаемся, а что еще делать? Вдруг за домом вижу верхушку водонапорной башни. Где-то рядом вожделенный дом отдыха железнодорожников, но идти туда рано, еще только 7 часов утра.
- Давай хотя бы на него посмотрим! – предлагает Фрося.
Обходим дома, за ними – двухэтажное кирпичное здание с высокой трубой, из которой валит столб дыма. Здание обнесено аккуратным забором, за забором клумбы с цветочками. Чисто, ухоженно. Это – самый край поселка, дальше начинается поле, видна опушка леса вдалеке. Обходим здание вокруг, вход со стороны поля. Двери открыты, в них входят и выходят люди в железнодорожной форме. Заходим в вестибюль.
Да тут красота! Тепло, мягкие диваны, горшки с цветами. Прямо пятизвездочный отель! Мы посидим здесь, все-таки лучше чем на улице.
- А может быть, заведующая уже пришла? – шепотом спрашивает Фрося. – Ну вдруг она решила придти раньше?
Подходим к дежурной.
- Здравствуйте, заведующая здесь?
- Нет, еще не пришла. Да вы подождите пока в столовой!
- А что, столовая уже открыта?
- Она круглосуточно открыта, вон дверь!
Столовая действительно открыта. Народу немного, всего несколько столиков заняты. Из кухни тянет восхитительным запахом жареной картошки и свежих щей. Это то, что нам нужно. Берем подносы, смотрим на прейскурант. Как все дешево! А меню-то какое!
Заказываем блинчики с маслом и кофе, немного подумав, берем еще суп и салат. Кофе растворимый, воду из чайника надо наливать самим. Чайник стоит здесь же на плите, он все время горячий. Наливая воду, замечаю что носик изнутри покрыт толстым белым налетом, вода здесь явно известковая.
Садимся за столик. Аромат кофе раздражающе щекочет ноздри. Какое блаженство!
- Я хочу блинчики с черникой! – говорит Фрося.
Толченая черника с сахаром в бидончике, предусмотрительно захваченная ею из Унежмы, осталась с вещами на вокзале.
– Я схожу за ней.
- Ты что, туда же идти 20 минут, и столько же обратно, не лень?
- Ничего, нам торопиться некуда, я успею.
Уходит. Я не могу ждать черники, съедаю и суп, и салат, и блинчики. Не торопясь, пью кофе. Даже растворимый кофе сегодня кажется волшебным напитком. Рассматриваю людей за соседними столиками. Это в основном железнодорожники в служебной форме, тщательно отглаженной. Рядом – молодая пара в штатском, нарядно одетая. Я начинаю стесняться своих измазанных грязью брюк – мы так и не переоделись после Унежмы.
Фрося возвращается с бидончиком. Я заказываю себе вторую порцию блинчиков, народ с любопытством смотрит на нас.
- Знаешь, когда я брала бидончик, Володя даже не проснулся.
Без пяти минут восемь.
- Не пришла заведующая?
- Пришла, вон в той комнате!
Договориться с заведующей было не сложно, вскоре мы стали обладателями замечательного трехместного номера с удобствами на этаже. Выяснилось, что здесь есть даже душ, но это потом. Идем на вокзал за вещами и Володей. Он действительно спит. Будим, зовем в гостиницу. Володя уже ничему не удивляется, просто покорно встает и идет за нами.
В дверях вспоминаю, что нужно все-таки купить билеты на поезд. Подхожу к кассе.
- Три билета до Няндомы, пожалуйста!
- Билеты до Няндомы не в этой кассе.
Соседняя касса откроется в 9.15.
- А перед самым поездом билеты будут?
- Не знаю, может не быть. Я на вашем месте подождала бы.
Ждать еще час. Ну ладно. Отпускаю Фросю с Володей в гостиницу, остаюсь на вокзале. А как хочется в горячий душ!
9.15, касса закрыта.
9.30, касса закрыта, но за дверцей уже слышны голоса. Там кто-то явно пьет чай.
9.40, касса открывается. Покупаю три билета до Няндомы, бегу в гостиницу так быстро, как только позволяет рюкзак. Очень хочется в горячий душ. Володя и Фрося уже помылись, они лежат в кроватях, завернув головы полотенцем, на лицах – блаженное выражение. Спрашиваю, где душ. Там, в конце коридора. Сначала направо, потом еще раз направо, потом налево, потом за угол, а там увидишь.
Собираю банные принадлежности, иду мыться. Мечта идиота наконец-то сбылась. Указанный путь заводит меня в дебри служебных помещений. Здесь очень жарко, котельная где-то близко. За дверью – прачечная, в огромных стиральных машинах крутится белье. Оно не белое, а коричневатое – наверное, вода такая. Никого. Где же душ? Захожу в комнату, сплошь завешенную мокрым бельем, из нее – еще одна дверь. Душ! На двери тоже висит простыня, несколько секунд раздумываю, снять ли ее, но повесить некуда. Закрываю дверь на щеколду вместе с простыней.
Ах, какое блаженство! Мы не мылись целых пять дней!
За дверью слышны голоса, но меня это мало волнует. Наконец одеваюсь, открываю дверь.
На меня налетает разъяренная женщина в белом переднике.
- Душ в дневное время только для обслуживающего персонала! Постояльцам можно мыться после десяти вечера! Ходят тут всякие, вот уже и мужчины начали ходить (это, наверное, про Володю), а мы тут полуодетые работаем!
- Извините, больше не будем.
Мне уже все равно, я уже помылась.
Возвращаюсь в номер, ложиться спать слишком поздно. Через шесть часов мы будем в Няндоме. Поезд приходит туда в 16.49, ближайший автобус до Каргополя – в 19.30. Надо подумать о ночлеге.
Вспоминаю о каргопольском турбюро «Лаче», телефон которого нашла накануне поездки в интернете.
По мобильному набираю номер:
- Турбюро «Лаче».
- Здравствуйте, можно заказать комнату на троих, желательно в деревянном доме, недорогую, на сегодня?
- Сейчас узнаю. Перезвоните через 15 минут. А машина вам нужна? От Няндомы до Каргополя – 700 рублей.
Задумываюсь. Автобус намного дешевле, но мы так устали.
- Да, пожалуйста.
Через пятнадцать минут выясняю, что будет и машина, и комната.