Игорь Грабарь
ИСТОРИЯ РУССКОГО ИСКУССТВА
(фрагмент)
Глава XXII
МНОГОГЛАВЫЕ ХРАМЫ
Уже пятиглавие являлось известным подходом к многоглавию, и мы видели, как
иногда небольшие погосты превращались в многоглавые городки. Кроме указанных
приемов многоглавия на севере встречаются и резко выдержанные типы его.
Одним из самых простых приемов следует признать тот, который применен к
Ильинской церкви в Чухчерьме Холмогорского уезда.
|
Ильинская церковь в Чухчерьме Архангельск. губ. Холмогорск. уезда. 1657 г. Фото
Д.В.Милеева. Утрач. |
Она построена в 1657 году и сравнительно
хорошо сохранилась. На большом квадратном основании, покрытом
“по-полатному”, на четыре ската, размещено девять глав по углам и по осям
его с одной главой в центре, поставленной на шатре. Хотя обшивка и нарушила
чистоту форм храма, но благодаря тому, что она произведена уже давно, она не
внесла с собою того неприятного пошиба, который искалечил большинство
северных церквей. Примитивность соединения шей малых глав с плоской кровлей
имеет место, как мы видели, и в некоторых ярусных храмах, например, в
Соденьге и близ Торжка.
В этом же типе и Сретенская церковь в Заостровье Архангельского уезда (1688
г.)
|
Сретенская церковь в Заостровье близ Архангельска. 1688 г.
Сайт sobory.ru Сущ. |
Она не имеет внушительных бочек на восточном и западном прирубе, придающих
такую законченность чухчеремской церкви, обшивка ее гораздо “фасонистее”, и
испорчены окна.
Значительно более обработанный прием многоглавия видим в девятиглавой церкви
в Кижах, построенной в третьей четверти 18-го века.
|
Девятиглавая
Покровская церковь Кижского погоста Олонецкой губ. Петрозаводского уезда.
Начало 18-го века.. Сайт sobory.ru Сущ. (не кликать) |
Большая глава поставлена здесь посредине восьмерика, a восемь боковых — по
углам его. Строитель храма очень удачно применил прием ярусности в основании
шей глав.
Чрезвычайно затейлив по замыслу группы храм Шуйского погоста Петрозаводского
уезда, относящийся к началу 18-го века.
|
Погост в Шуе Олонецкой губ. Петрозаводск. уезда.
Предтеченская церк. 18 в. Утрач. |
Пользуясь теми же приемами ярусности, строитель поставил четыре нижних главы
на уступ, образуемый переходом от четверика к шестерику главной массы храма
— форме совершенно исключительной. Он разместил их по углам четверика на
небольших бочках, прижатых своей тыльной поверхностью к стенкам шестерика.
На последнем срублена крещатая бочка, несущая на своих концах четыре главы,
причем две из них пришлись над углами шестерика, a две других над сторонами
его. На центре крещатой бочки поставлен небольшой восьмеричок,
непосредственно в кровлю которого врезается шея центральной главы. Прием
этот в высшей степени своеобразен и дает необычайно стройный силуэт всей
массы купольной концепции.
Все эти приемы многоглавия подчинены освященному церковью числу девяти глав,
символизирующих девять чинов ангельских или девять чинов святых угодников.
Не подчиняясь никаким символам и руководствуясь, по-видимому, лишь одной
идеей создать храм Божий, необыкновенный по своему величию и виду, в котором
главы отмечают только святость места, строители создали два из ряда вон
выходящих памятника народного искусства — семнадцатиглавый храм в
Вытегорском посаде и двадцатиодноглавый храм в Кижах.
|
Семнадцатиглавая церковь Вытегорского посада Олонецк. губ. Каргопольск.
уезда. Начало 18-го века. Утрач. |
|
Двадцатиодноглавая Преображенская церковь в Кижах Олонецк. губ.
Петрозаводск. уезда. Начало 18-го века. |
Оба они построены в начале 18-го века и, в сущности, тождественны по приему,
только в кижском храме прибавлены верхние четыре главы, места для которых
имеются и в вытегорском, но не использованы. Кроме
того, в Кижах прибавлен еще лишний восьмерик под центральной главой.
На первый взгляд в кижском храме поражает необычайность, почти
фантастичность этого многоглавия, дающего какую-то хаотическую группу глав и
бочек, перемежающихся и чередующихся друг с другом. Затем останавливает
затейливость прячущихся в бочке глав. Только
ритмичность последних наталкивает на мысль, что здесь есть система и план и
притом план исключительный и небывалый. Чем
больше всматриваешься в эту несравненную сказку куполов, тем яснее
становится, что зодчий, создавший ее, — неподражаемый творец форм и мотивов.
Однако при всей гениальности этого фантастического сооружения оно все же не
творение одного человека, не дело одного какого-либо исключительного,
гениального зодчего. Перед нами народное творчество, где личность тонет, где
нет ни одного мотива, ни одной безделицы, не использованной раньше, где нет
ни одной черты, чуждой народу и его многовековому искусству. Здесь важна
лишь группировка этих форм и мотивов, своеобразна уже самая мысль идти в
направлении к этой вдохновенной концепции — мысль, осенившая зодчего в
минуту поистине счастливую.
Какими же строительными приемами он руководствовался? Обращаясь к плану, мы
видим, что прием его далеко не нов. Это все та же древнейшая форма крещатого
шатрового храма — восьмерик, к сторонам которого по осям прирублены четыре
четверика. Как во всех древних шатровых храмах, центральная его часть и
здесь срублена восьмигранной, начиная с самого нижнего венца.
Кижский храм
очень близок по плану к шатровым храмам в Шевдинском городке и Заостровье
Шенкурском и к пятиглавому ярусному в Березовце Солигаличском.
Но и в фасаде не все здесь ново, и, присматриваясь к прирубленным
четверикам, образующим в плане концы креста, мы вновь встречаем те же
расслоенные, ступенчатые бочки, которые мы видели в храмах в Уне и в
Варзуге.
|
Климентовская церковь в посаде Уна Архангельск. уезда. 16-й век. Фото В.В.Суслова.
Утрач. |
|
Успенская церковь в Варзуге Архангельской губ. Кольского уезда. 1674 г.
Фото В.А.Плотникова. Сущ. |
Таким образом, кижский храм до половины своей высоты вместе с центральным
восьмериком кажется подготовленным для принятия шатра, но зодчий заменил его
известным приемом “четверик на четверике” — или, что то же, — восьмерик на
восьмерике. При этом на переходах от большего восьмерика к меньшему он
поставил на бочках два ряда глав, возведя над главным восьмериком восемь
бочек и глав, a над вторым — четыре. Над третьим, верхним восьмеричком он
водрузил центральную главу прямо на его плоской кровле.
При кажущейся хаотичности — все ясно, здраво и логично. Зодчий, создавший
это подлинно “дивное диво”, может быть назван глубоким знатоком своего
искусства и вместе сыном своего времени, не чуждавшимся и новых для него
форм “четверика на четверике”. Этот храм есть последний этап на пути
развития национальной русской архитектуры. Смело и бодро слиты в нем в одно
непринужденное художественное целое и новшество современной ему эпохи, и
богатое наследие созданных народом форм. Чтобы оценить все несравнимое
очарование этой поистине единственной, вдохновенной купольной сказки, надо
вспомнить, что не так еще давно весь храм стоял необшитым. Его седые бревна,
то укорачиваясь в бочечных лбах, то снова раздвигаясь в повалах, давали
невероятное богатство линий и форм и прямо пленительно-прекрасные ракурсы
уходящих в небо масс. При этом все бочки, теремки и главки отливали
сверкающим серебром своей чешуи.
Примечания:
1. Из книги И.Э.Грабаря "Деревянное зодчество Русского Севера", гл.XXII.
2. С
небольшими сокращениеями.
3. Продолжение -
Глава XXIII. Колокольни.