И.Я.Билибин
НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО
РУССКОГО СЕВЕРА
(фрагмент
- об архитектуре)
Несомненно, что русское народное творчество умирает, почти умерло. Струя
новой жизни сметает его, и только кое-где, в глуши, тлеют его последние,
гаснущие искры.
Не надо плакать об этом. Так и должно быть:
это — прошло детство, а оно не вечно. Но, если детство было
хорошее, если есть, что сохранить от него, то это и надо сделать, чтобы все
интересные черты выросшего ребенка всесторонне развились в молодом взрослом.
Ещё лет сорок тому назад Россия была полна
отголосками XVII в., этого очаровательного сказочного времени в отношении народного
художественного творчества и кошмарно тяжелого в отношении политическом...
Но XVIII век прошел и начинает не хватать пороха в народных пороховницах; а к
новому, богатому пробраться трудно, и нелегко оттуда позаимствовать, ибо
тяжелы и крепки были цепи крепостного права...
И нам, ревнителям искусства, остается только
собрать бережно то, что осталось от прежнего народного творчества и что
народное творчество — душа народа и
его сила и гордость, что оно не раз спасало и объединяло народ, когда,
казалось, он бывал в предсмертной агонии, что оно не есть орудие
консерватизма, застоя и регресса и что будет время, когда народ, не всей
бессознательной массой, а в лице отдельных сознательных, свободных и
культурных лиц вернется и скажет: «верните нам наши песни, верните нам наши
узоры!»
Эту статью я посвящаю тем моим впечатлениям
о крестьянском творчестве, которые я вынес из моих трех кратковременных
летних поездок по губерниям Вологодской, Олонецкой и, частью, Архангельской.
Материал слишком обширен, чтобы охватить его одною статьей, а потому,
оставив многое для другого раза, я даю несколько фотографий с виденных мною
деревенских деревянных церквей...
Состояние старинных церквей самое плачевное
(статья напечатана в 1904 г. – М,З.). Находясь в руках некультурных людей,
они вандальски уничтожаются или искажаются «ремонтами» до неузнаваемости. К
ним делаются пристройки самого неподоходяшего стиля, их грубо обшивают тесом
и затем окрашивают в ярко белую краску, «чтобы походило на камень»,
отламывают галлерейки, опоясывающие многие из них, уничтожают богатые
высокие крыльца, а, например, в некоторых уездах Олонецкой губернии есть
милый обычай оклеивать внутри старинные церкви (из которых многие относятся
к самому началу XVII в.) дешевыми дачными обоями.
Самую интересную шатровую церковь из виденных мною я нашел в погосте Верховье Тотемского уезда Вологодской губернии. Там три церкви— одна каменная, новейшая, другая — испорченная ремонтом деревянная церковь XVIII в. и третья— воспроизводимая здесь, старенькая, престаренькая, заброшенная деревянная шатровая церковь, неизвестно какого времени; называется она Богородицкой.
 |
 |
Остов церкви имеет форму креста; в центре
его на восьмигранном срубе (восьмерике) покоится высокая чрезвычайно
грациозная шатровая крыша, крытая своеобразной деревянной чешуею, изрезанной
зубчиками, называемой в тех местах «лемихом». На конце каждого из выступов
крестообразного остова стоит по маленькому шатерчику, с главкой, что придает
всей церкви особенно оригинальный вид. На наружной стене церкви видны следы
бывшей прежде крытой галлереи и крыльца.
Уже пятьдесят лет как в этой церкви
не служат. Она покосилась на бок и вросла в землю. Заколоченная досками
дверь глубоко вошла в почву и открыть её не было никакой возможности. Я
пробрался туда через окно, прыгая с значительной высоты вниз. Внутри — гнилые, танцующие
под ногами половицы, запустение и стаи
вспугнутых галок, с гамом разлетевшихся в разные стороны.
Священник в Верховье, молодой, и не мог,
поэтому, мне дать точных данных по истории Богородицкой церкви. Старик
псаломщик рассказывал, что прежде, ещё на его памяти, церковь стояла на
столбах и на таких высоких, что под нее подъезжали на лошадях, которых
привязывали к чугунным кольцам, вделанным в столбы.
Год постройки церкви неизвестен. Бумаги
сгорели. Псаломщик рассказывал, что умерший диакон, занимавшийся историей
этой церкви, говорил, что, по его изысканиям, церковь построена в 1439 году.
Во-первых, псаломщик мог не точно передавать слова покойного диакона, да и
последний мог ошибаться: больно уж древняя цифра — 1439 год. Надо, однако, заметить, что церковь очень
ветха, и, тогда как многие церкви века стоят и по сии дни совершенно крепкие и бодрые,
Богородицкая церковь сильно отстала от них в этом отношении.
Верстах в трех, четырех от Верховья, в
погосте, называемым Поча, стоит другая рубленая шатровая церковь, но
относящаяся уже к XVIII в. Вообще, надо заметить, что на севере существует масса великолепных шатровых
церквей, построенных в XVIII в. Как известно, еще со времен Никона, шатровая форма церкви была запрещена
высшей духовной властью, но форма эта была до того излюбленной, что дожила в
некоторых глухих местах даже до начала XIX в.
В Поцкой церкви великолепное крыльцо: крытая лестница по воздуху спускается с паперти и затем раздвояется на обе стороны. Форма получается необычайно богатая и красивая.
 |
 |
Как образец шатровых церквей XVIII в., вполне сохранивших весь колорит церквей
XVII в., я даю снимок с церкви Верхней Троицы на Уфтюге в
Сольвычегодском уезде Вологодской губернии.
В том же уезде, недалеко от Северной Двины,
верстах, кажется, в 12-ти от заштатного городка Красноборска находится
массивная шатровая церковь 1642 г. в погосте Белая Слуда. Эта церковь хороша известна. Шатер ее недавно
подновлен. «Лемих», сплошь покрывавший его прежде, оставлен только под самою
кровлей, остальная же часть его покрыта тесом, и весь шатер окрашен в ярко
зеленую краску. Главки, к громадному сожалению, обшиты жестью, но, к
счастью, этим ремонт и ограничился. Восьмерик, срубленный из титанических
бревен, ставших темнокоричневыми от времени, остался нетронутым.
 |
Делая перечень снимков, помещенных в этой
статье, не по местности, а по типу постройки, я должен отметить интересную
шатровую церковь в Челмужах Олонецкой губернии Повенецкого уезда, в Почозере
Пудожского уезда и в Павловском — Каргопольского той же губернии.
Челмужи — один из российских курьезов. Это государственный
архаизм. На берегу Онежского озера, в медвежьем углу, стоит обыкновенная
деревня, и вдруг, оказывается, что живут в ней не крестьяне, а бояре
Ключаревы. Когда бояре, во время петровских реформ, перестали существовать,
как бояре, то эти челмужские были, очевидно, забыты, и вот, теперь, в
XX в., на северовосточном берегу Онежского озера, мы
встречаем горсть людей, которые причисляют себя к сословию, упраздненному
уже двести лет тому назад. С виду они простые крестьяне.
 |
Челмужская церковь (здесь дана деталь её)
построена в 1605 году. Низ её обшит тесом, но, видимо, давно, так как он
весь почернел, а верх (восьмерик) остался не обшитым. Церковь внутри оклеена
дачными обоями. Кое-где обои эти от сырости отклеились и отвисли, и под ними
видны толстенные бревна такого леса, какой теперь уже не растет. В несколько
часов обои эти можно было-бы отодрать, и внутренняя сторона стен церкви
предстала бы в своем первоначальном виде. И священник, и приход жалуются на
бедность и ветхость церкви. Говорят, что у других церквей есть
«благодетели», а у этой нет. «Благодетелем» же называется особый тип
варвара. Обыкновенно, это местные разбогатевшие крестьяне или торговцы,
очень часто «питеряки», полотерные мастера, разные мелкие подрядчики,
сплавщики леса и п. Накопив деньгу и нахватавшись верхов питерской образованности,
она начинают думать о спасении души и берут под свое высокое покровительство какую-нибудь старую
церковь и ремонтируют её на самый питерский лад, и, о Боже, что получается!
Старого и не узнаешь. Снаружи эта обновленная церковь походит на пригородную
дачу с самыми нелепыми и невероятными украшениями, но главный разгул их
вандализма проявляется внутри: все перекрашивается; стены либо белятся, либо
оклеиваются обоями, поверх старых икон пишутся новые в стиле столичных
богомазов; и все страшно рады: приход доволен и гордится, священник доволен
и тоже гордится, духовное начальство хвалит «благодетеля» и награждает его
разными печатными благодарностями, а, быть может, и медалью, а сам он,
виновник торжества, чувствует, что совершил религиозный подвиг; церковь-же,
искаженная и опошленная, может быть, видала Смутное время!
Очень красива, хотя и обшитая тесом, церковь во имя Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня в Почозере.
 |
Приход мечтает о «ремонте» церкви, о новой
переобшивке её и об окраске в ярко белый цвет. Прежде, обшитые церкви
окрашивались охрой, что, с течением времени, давало довольно приятный
блекло-желтый цвет. Теперь, как было сказано выше, их окрашивают в
ярко-белый.
Церковь построена в 1700 г.
В церкви в селе Павловском под г. Каргополем
(Олонецк. губ.), обшитой и всячески искалеченной снаружи (интересны две
кубических надстройки над крышей), хороши массивнные столбы внутри её. Но
варвары обмазали их белой известкой, равно как и стены. И все же и сквозь
известку, сквозь все проявления их дикого неуважения к старине, чувствуется
то обаяние её, которое навевает мысли о наивных берендеях, о тридевятом
царстве.
Ведь знает же духовное начальство, когда оно
совершает свои помпезные объезды, значение этих милых старых ветеранов;
прекрасно знает, и, точно на зло кому-то, дает свои приказы о том, чтобы все
это сносилось и сносилось. Бывают исключения. Мне говорили, что есть места,
где берегут эти памятники; но, к сожалению, больше мест, где не берегут, и
курьезно то, что эти противники всего нового в жизни являются злейшими
врагами того, что уцелело лучшего от старого времени. Они, по странному
стечению обстоятельств, являются в данном отношении как бы единомышленниками
тех прогрессивных провинциальных людей, абсолютно чуждых чувства малейшей
художественности, которые, стремясь вперед, готовы сжечь и вырвать с корнем
все то, что напомнило бы им о прошлом.
Полно! Кому мешает старая покосившаяся
деревянная церквушка? Она безмолвна; своим звоном она не будет призывать к
минувшему времени; колокола и те с неё сняты.
 |
Как образец симпатичнейших шатровых колоколен, я даю небольшую, заброшенную колокольню в Циозере,
Сольвычегодского уезда Вологодской губернии. Она доживает свои последние
дни: покосилась и дрожит от ветра. Колокола с неё сняты.
Шатровые церкви, считавшиеся среди народа в
прежнее время самыми красивыми, не были самыми простыми церквами. Шатровая
церковь была более изысканна, чем, например, простая двускатная церковь, тип
самых бедных и простых церквей, но бывших, по своему происхождению, и самыми
древними.
Церквей последнего типа еще довольно много.
Они состояли, обыкновенно, из нескольких, примыкающих друг к другу
прямоугольных срубов, как-то: паперть, трапезная, место для молящихся и
алтарь. Этот последний был, обыкновенно, не прямоугольной, а многоугольной
формы (см. Шо́лыменскую церковь).
Внутри эти церкви дают особенно много стародавнего настроения... Трапезная уставлена по стенам скамьями. В ней всегда есть
стол. Назначение этой трапезной была характера странноприимного: сюда
заблаговременно стекались богомольцы из дальних поселков; тут они
располагались на ночь и совершали, в буквальном смысле, свою трапезу.
У многих двускатных церквей ребро крыши
очень острое и поднято очень высоко. Чувствуется близость скандинавов. По
моему, эти церкви не менее красивы, чем шатровые, и в них как-то особенно
явственно подчеркивается север.
В Усть-Паденьге Шенкурского уезда
Архангельской губернии есть церковь, перенесенная сюда из другого места. Её
разобрали и собрали снова на том месте, где она стоит сейчас. Мне говорили,
что её поставили в прежнем виде. Вероятно, перемены есть, но, в общем
церковь эта дает очень приятное впечатление, и общий её характер остался.
Церковь в Соденьге Вельского уезда Вологодской губернии построена в конце XVIII в. Это —
одна из излюбленных форм самобытного XVIII века: на высоком четырехгранном срубе стоят друг на друге
небольшие всё уменьшающиеся восьмерики, заканчивающиеся главкой.
Но нигде мне не приходилось видеть такого
размаха строительной фантазии, как в Кижах Олонецкой губернии
Петрозаводского уезда. Ещё издалека, подплывая к этой церкви с Онежского
озера, различаешь нечто необычайное по своим архитектурным формам; и когда,
подплыв ближе, видишь всю эту пирамиду нагроможденных одна на другую глав,
то невольно начинает казаться, что тут, и на самом деле, преддверие
какого-то тридесятого государства.
 |
В сумерки-же, особенно, в поздние, силуэты
этих церквей на фоне летней негаснущей северной зари дают чарующее зрелище.
Что за зодчий был, который строил такие церкви!
Такой-же архитектуры церковь, того же мастера, находится недалеко от города Вытегры.
И вот, глядя на остатки некогда богатого
русского деревянного зодчества, скорбишь о том, что всё оно прошло как-то в
пустую и ни к чему. Кто знает у нас этот настоящий старорусский стиль?
Полтора человека. Но тем не менее существует вполне определенный,
утвержденный «русский стиль», в котором строятся дачи, станции и небольшие
деревянные церкви. Что за проклятие — все эти
постройки, и какими глубокими невеждами кажутся господа авторы их! Невольно,
когда смотришь на всё это станционно-дачное строительное скудоумие, приходят
на ум известные вычурные зданьица, снабженные точным указанием, для какого
пола назначена какая из дверей.
А что за ужас творят в этом направлении губернские архитекторы, эти представители зодчества в провинции. Я видел чертежи деревянных церквей и колоколен в «русском стиле», созданные ими для какой-нибудь деревни, где только что сломали шатровую церковь XVII в., чтобы водрузить этот новый шедевр. Масса каких-то ненужных финтифлюшек украшает все здание. Бессмысленные наличники с какими-то резными сосульками, какие-то петухи, смешение принципов деревянного зодчества с каменным и т.д.
Основной принцип русского старинного
деревянного зодчества тот, что в нем деталь никогда не загромождает общего.
На первом месте — общая форма.
Если строение вычурно, то прежде всего оно вычурно по своему общему абрису,
как например, церковь в Кижах. Украшение только слегка, кое-где, как милая
виньетка в конце текста, подчеркивает всю общую прелесть строения.
Украшений, не имеющих практического строительного значения, нет. Благодаря
этому какая-нибудь шатровая церковь обладает классическою строгостью в
смысле соотношения общего с его деталями. Её строитель чувствовал (не
отдавая себе отчета), что можно без боязни возвести сплошную большую по
площади бревенчатую стену и только кое-где украшал её окошком, опоясывал
внизу галлерейкой с точеными балясинами, приделывал богатое по форме
крыльцо; он чувствовал, что бедноты впечатления не будет, что избыток
ненужных нагромождений фальшив и неприятен; у него было то гармоничное
чувство меры, которое сказывается в каждом настоящем серьезном стиле.
Он не поступал так, как поступают многие из
нынешних архитекторов, которым удалось бегло просмотреть снимки со старых
памятников: желая блеснуть знанием, они заваливают свою постройку тысячью
деталей, и получается самая дешевая и неумелая подделка.
Мало знать одни внешние, легко осязаемые признаки стиля; нужно суметь понято его.
------
Про избу можно, в общем, сказать то же, что
и про деревянную церковь, потому что и та, и другая имеет того же автора:
народ. Одно только, что изб, «ровесниц» старинным церквам, не существует.
Церковь, как достояние общественное, несмотря на переделки, все же
пользуется некоторой долей неприкосновенности, тогда как изба, будучи
постройкой частной, могла перекраиваться каждым её хозяином. Наконец, как
помещение жилое, изба очень скоро снашивается, и одна старая церковь видала
целую вереницу сменившихся поколений изб.
Мне, во время моих странствий, не приходилось видеть очень уже старинных изб. Иногда можно встретить, хотя и
редко, избу начала XIX в.; такие избы стоят покосившиеся и, вообще, в самом плачевном виде.
 |
 |
Вообще, изба интимнее церкви. Она, не изменяя закону соотношения общего с деталями, обладает, тем не менее,
большим количеством этих последних и тем вознаграждается за свою более
простую общую форму. Можно смело сказать, что, например, наличник окна
старой избы затейливее наличника старой церкви.
Северные избы очень богаты. Высокие, наполовину двухэтажные, они кажутся теремами,
если сравнить их с лачугами средней полосы России.
Примечания:
1. Источник текста:
сайт https://ru.wikisource.org/wiki
2. С небольшими сокращениями.
3. Автор всех моноцветных фотографий
и цветного рисунка - И.Я.Билибин.
4. Еще о Билибине и его работах -
здесь.