Г.Н.Мелехова,
кандидат исторических наук

ПРАВОСЛАВНЫЕ ТРАДИЦИИ
СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ КАРГОПОЛЬЯ В ХХ веке
(по полевым материалам 1990-х годов)

Проблема восстановления традиционных для России ценностей сегодня – одна из самых актуальных. Уже стало очевидным, что русский народ, как и другие, может откликнуться на ту идею, которая присуща его миропониманию, т.е. исходит из его культуры, в широком смысле этого слова, как способа жизнедеятельности в определенной природной среде, включающего особое мироощущение, систему ценностей и приоритетов.

Известно, какое огромное значение в культуре имеет религия, при влиянии которой формируются основополагающие качества и характеристики народа. По выражению В.С.Соловьева, «идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, а то, что Бог думает о ней в вечности».

Понять, по мере своих сил, Божий замысел о России, пытались многие русские мыслители разных эпох. Их вывод: идея России имеет религиозный характер и связана с православием. Поэтому и мы считаем необходимым обратиться к исследованию русской религиозности и православных традиций.

В основу статьи легли результаты многолетней работы автора в бывшем Каргопольском уезде Олонецкой губернии (ныне Каргопольском районе Архангельской области) по программе «Православие и русская народная культура», составленной группой этноконфессиональных исследований Института этнологии и антропологии РАН под руководством д.и.н. М.М.Громыко. Исследовались православные традиции, преломленные в организации приходской территории и в повседневной жизни людей, в быту, так сказать, простых прихожан. Представленные материалы опираются на духовно-религиозный опыт не менее 80 человек из более 10 приходов, расположенных в западной, южной и восточной частях Каргополья. В статью включены и некоторые уже опубликованные сведения.

Православная топография

В начале XX в. православная топография в Каргополье была разнообразной и насыщенной, ее основу составляли приходские храмы; кроме того, приход включал приписные церкви, в которых служили в крупнейшие православные праздники, многочисленные часовни, отдельно стоящие кресты, чтимые источники, другие святыни. Всюду явственно исключительное положение храмов, они – духовные и пространственные ориентиры, воплощения соборных духовно-материальных усилий и символы единения прихожан, общественные центры.

Как правило, храмы стояли на выдающихся – особенно значительных, освященных, красивых, памятных – местах и составляли так называемую малую зону прихода (терминологический аппарат А.В.Камкина). Преобладающее число храмов в северных селениях – деревянные; они размещались, как правило, парами: летняя холодная церковь и зимняя теплая, между ними высилась часто отдельно стоящая колокольня.

По своей архитектуре храмы принадлежали к одному из 4-х типов: клетские, многоглавые, кубоватые, шатровые. В течение XIX в. их внешний вид менялся, приобретая черты классической архитектуры, особенно явственные в каменных постройках. Тем не менее весьма ощутимыми оставались многовековые традиции северного народного зодчества. Святость храмов, огромная любовь к ним всюду неизменны. "Словно белая лебедушка, - говорили о своей церкви гужовцы, - она видна была издали, ходили туда с радостью".

Очень ярко роль церкви выявляется из трех зафиксированных в Каргополье фактов строительства церквей уже после 1917 г. В середине 20-х годов крестьяне д.Гужово Лекшмозерского прихода на собственные средства построили вторую (теплую) деревянную церковь во имя иконы Казанской Богоматери. Старожилы еще помнят строительство церкви; когда водрузили крест, мастер Петр Андреевич Пронин взошел "на крест", перекрестился (и, видимо, помолился), поклонился на все четыре стороны и, привязав к себе повешенные на крест жителями по обету портно и платки, спустился. Такое восхождение мастера на крест нововыстроенной церкви или часовни – обязательный обряд на Севере: известный по храму в Кижах, он записан и в связи с завершением строительства церкви прп. Александра Свирского на Хижгоре в том же приходе (освящена в 1871 г.), а также часовни в д.Исаково Ловзанского прихода (с.Печниково).

Другая возобновленная после 1917 г. церковь – сгоревшая в 1907 г. церковь свв. Косьмы и Дамиана в с.Печниково: в 1927 г. она уже действовала.

И в Ягреме на месте сгоревшего храма около 1930 г. построили деревянную церковь (с.Лядины), ее открыть не успели. Эти факты свидетельствуют о непрерывающейся традиции созидания храмов.

Богослужение

Церковь, церковная служба, как и прежде, оставались насущной необходимостью и заветной частью жизни крестьянина в течение всей первой трети XX века...  В зависимости от личного благочестия, отдаленности храма, домашней занятости, в церкви бывали каждое или почти каждое воскресенье и обязательно – в праздники...
 
Перед праздничной и воскресной службой староста или другой из причта собирал девочек-подростков, и они мыли полы и стены, протирали иконы... Из отдаленных деревень приходили на службы реже – в престольные праздники, в «Христосьскую ночь». Нередко мужчины ходили на службы чаще женщин.

Посещение церквей считалось обязательным в продолжение всех 20-х годов даже для ставших коммунистами... Храмовые службы – утреня и обедня – разделялись перерывом, большинство приходили к обедне (к 10 часам), пожилые – «к заутрене», а старухи ходили еще и накануне к вечерне.

К службам прихожан собирали колокольным звоном. Маленьких детей приводили в храм родители, школьников – учителя. Прийти старались к началу службы, но некоторые опаздывали. Стояли, как правило, до конца, во время службы уходить было не принято, но все-таки вспоминают и тех, кто ставил свечку и уходил. При входе в церковь и на паперти крестились, кратко молились: «Господи, благослови Христос». В храме мужчины вставали «на правой руке», женщины – слева, дети с матерями. Некоторые, по возможности, стремились встать возле своей любимой иконы; для школьников оставляли место в середине храма напротив алтаря. Свечки – к праздничной или храмовой иконе, к иконе Божией Матери – ставили не всегда, а «как есть копейка».

В надлежащем порядке должна быть одежда молящегося, особенно головной убор у женщин. Вести себя нужно было благопристойно и серьезно, и не особенно глядеть по сторонам...  По окончании службы прикладывались к кресту и к иконам, чаще к храмовым. Старшие члены семей (не девушки) подавали записки «за здравие и за упокой».

Существовали и особые поминальники (книги, куда вписывали всех умерших и здравствующих родственников), которые «и не вынимали из церкви», при этом в церковь вкладывали деньги. И ныне некоторые отдают записки знакомым, работающим в храмах, на долговременное поминание.

Чаще ходили в храм в посты, в это время причащались, как правило, 1 раз в год, в «Великое говенье». Перед причастием обязательно постились («говели»), мылись «в байне», исповедовались. Перед посещением храма испрашивали прощения у всех дома... «Грехи сдавали» (исповедовались), как правило, в субботу, на вечерне; утром стояли службу на утрене; причащались во время обедни – перед этим нельзя «ни пить, ни есть».

Кроме Великого поста, причащались во время болезни; в другие посты причащались те, кто «клал заветы», в праздники – жители деревень, расположенных далеко от храма. Детей до 3-5 лет, особенно маленьких, «в пеленках», причащали часто, чуть не каждое воскресенье: «когда пойдут к обедне, дак причащают». Дети дошкольного возраста к причастию особенно не готовились, они не говели и не исповедовались. Заболевших (и детей, и взрослых) стремились причастить непременно; если нельзя было везти больного, попа привозили домой. По сей день попадающие в больницу в Каргополь, где храм не переставал действовать, стараются причаститься.

Памятные и обетные места

Очень любимы на Севере были часовни, к ним испытывали теплые, искренние чувства. Своя часовня была почти в каждой деревне или поблизости от нее, в них крестьяне молились по разным случаям жизни общим для всех односельчан святым. Часовни были внутриприходскими, деревенскими центрами, составлявшими, вместе с приписными церквями, ядро так называемой большой зоны. В часовни ходили в "святой день", т.е. в праздник, и в случае необходимости; еженедельных молитвенных собраний в них наши современники не помнят.

Богатая, сплошь увешанная иконами, полотенцами и атласными платками часовня во имя Владимирской иконы Божией Матери до наших дней сохранялась на кладбище д.Орлово...Был Крестный ход в часовню, приезжали с Каргополя и с Ошевенска: везут священство на тарантасах, а тут идет Крестный ход с хоругвями».

Вокруг них часто располагались священные рощи, в которых запрещено было рубить деревья; это свидетельствует о сакрализации территории вокруг святыни. Едва ли не больше, чем часовен, было крестов, освящавших деревенские и лесные перекрестки, водные источники, сходы в реки и озера, вершины холмов, входы в деревню, места сгоревших церквей и гибели людей.

Кресты назывались по урочищу, по имени человека; у каждого креста было посвящение (день служения). Возле некоторых крестов находились осмысленные в христианском ключе чтимые камни, их в Каргополье известно около десятка. Один из них – «Николин камень» с углублением на верхней поверхности – и сейчас лежит по дороге из с.Лекшмозеро в бывшую Наглимозерскую пустынь (в XIX в. приписную церковь), куда лекшмозеры ходили "на Николу". За ним и поныне при случае ухаживают, моют его. Вода в выемке считается "Божьим даром Николая Угодника". Под камнем течет родник – Пашин колодец.

Каргопольские камни-следовики и источники являются христианскими святынями: исследователи отмечают, что, как правило, они располагаются в местах, связанных с деятельностью святого или подвижника (прп. Макария Унженского, прп. Александра Ошевенского). Большая приходская зона раскинулась на десятки верст, включив и освятив природные и рукотворные объекты сельской округи.

Духовные центры

Подлинными духовными центрами на Севере были монастыри (их было 4) и бывшие, упраздненные в конце XVIII в., но продолжавшие почитаться пустыни (их было 3). Это – хранилища исторической памяти и средоточия святынь каргопольцев. Богатые и ухоженные монастырские храмы, отделенные от мира стенами с башнями и святыми воротами, но не закрытые для крестьян и тесно связанные с ними, а также расположенные вне ограды монастырские часовни и кресты и, особенно, накопленный за столетия духовно-религиозный авторитет создавали особые монастырские зоны, в которых духовно окормлялась значительная часть жителей.

Таким образом, северная православная топография предстает в виде пересекающихся между собой больших зон, охватывающих малые зоны и имеющих крупные включения в виде монастырских зон.

Посещение храма

В 30-е годы православная топография была почти разрушена: сначала закрыли все монастыри, позже – и храмы; из около 100 храмов осталась лишь одна действующая церковь в Каргополе. Выбраться в храм стало сложно...

Отпадение от веры пошло от родителей, переставших приучать детей к выполнению Христовых заповедей, - считают в д.Гужово. Показательно, что, хотя разорять храмы приезжал какой-нибудь «уполномоченный», находились и свои, часто весьма активные, помощники. В буквальном смысле камня на камне не оставили разрушители местных монастырей, и печи не в одном деревенском доме сложены из кирпичей монастырских храмов и оград. Тем не менее всюду живо представление о святотатстве таких акций и неотвратимости наказания их участников.

Тяга к храму

Немало и свидетельств, выявляющих тягу к храму. Церкви долго оставались частью жизни: их, уже закрытые, продолжали посещать в православные праздники...
 
В лекшмозерских деревнях к 12 сентября - дню прп. Александра Свирского (престол храма на Хижгоре) стремились убрать все с полей; для не окончивших жатву устраивались помочи (коллективная помощь).

В 30-50-е годы в церковь ходили пешком за 20-30 километров, некоторые ходили в село, где жили ссыльные священники, служившие молебны дома, кто-то устраивал службы у себя дома. Известия о тех, кто не принял жизни без храма, довольно многочисленны. Многие пронесли веру в Бога через всю жизнь: заботились, как могли, о храмах, поддерживали священников, сберегали кресты и часовни. Видимо, в каждом селении была своя "монашена" (женщина, ведущая монашеский образ жизни).

В это время возросла роль часовен: хотя они и были закрыты, в них ходили, соблюдая определенную осторожность. В 50-60-е годы за орловскими часовнями все время кто-нибудь присматривал. (Эта часовня была подожжена и сгорела в начале лета 1989 года). Еще одна орловская часовня во имя Тихвинской иконы Божией Матери в центре д.Хвалинская долго служила магазином, потом пустовала, а ныне возобновлена. В ее обустройстве участвовали и молодые, и пожилые жители.

На месте "красивой, как игрушечка, богатой" часовни в д.Херново одна из жительниц (д.Думино) в 80-е годы сажала цветы в память погибшего на войне в Запорожской области восемнадцатилетнего брата Михаила; пока могла, она ухаживала за ними, косила до них тропинку.

Ныне восстановлены часовни и в д.Труфаново, в с.Лядины, в с.Лекшмозеро и др.

Восстановление крестов

Повсеместно происходило и восстановление крестов. Кресты, как наиболее простые и менее подверженные официальному надзору (например, в силу удаленности) сооружения, сохранялись и почитались дольше других святынь. Ставились и новые кресты – на местах разрушенных храмов и часовен, особенно удаленных. Вплоть до разорения деревень и разъезда жителей в 50 – 60-е годы опекались кресты, стоявшие в лесной глуши и дошедшие до наших дней в ветхом состоянии. Бывшие последними оплотами православных чувств населения, они стали и первыми свидетельствами религиозности в наше время.

Делаются шаги и по организации богослужений в некоторых каргопольских храмах: в отдельные дни проводятся службы в с.Ошевенское, подала документы на оформление община в с.Лекшмозеро.

Домашние богослужения

Сохранились многие домашние благочестивые обычаи; среди них важное место занимают домашние иконы, регулярная молитва, соблюдение постов.

Иконы – непременная принадлежность каждого крестьянского дома. Они располагались в Большом углу на божнице, перед ними висела лампада. Присутствием образов святых освящалась и хозяйственная часть дома. Повсеместны иконы и ныне, среди них Спаситель, Богоматерь с младенцем, Николай Чудотворец, целитель Пантелеймон, Распятие. Все они - святыня для жителей... Возможно, сохраненных из храмов икон было бы больше, если бы не представление местных жителей, что из церкви, часовни нельзя ничего брать.

Серьезные утраты домашние божницы понесли в 40 – 50-е годы, в связи с появлением в семьях работников партийных и государственных советских учреждений. Много икон вывезено разного рода собирателями и просто ворами в 60 – 80-е годы. Часть икон отдана в церкви и открывшиеся часовни. Ныне продолжается традиция благословения иконами: их дарят родственникам по случаю выхода замуж, рождения ребенка.

Большое значение придавалось домашней молитве. Дома молились утром (непременно после умывания), перед сном, перед едой и после еды. Читали одну из молитв «Отче наш», «Царю небесный», «Богородице Дево», «Достойно есть». Очень важно было начать день с молитвы...Но некоторые утром поминали покойников. Перед едой к краткому “Господи, благослови” нередко добавляли: “Напитай, Господи, во славу Божию”. После еды читали «Благодарим тя» или просто «Слава». Обязательна молитва, связанная с едой; многие помнят слова своих отцов: «Глаза перекрестите, потом за стол пихайтесь», хотя церквей уже не было.

Вечером читали более обширные молитвы...

А вообще молились «хоть когда». Молитвой стремились освятить и начало каждого дела. В колхозные годы из-за большой занятости молиться стали меньше, появились в семьях вступившие в партию, что влияло на весь семейные уклад, подтачивая его устои. Еще разрушительнее действовало почти постоянное пребывание молодежи вне дома, на лесозаготовках. Изгнание веры из жизни осуществлялось и запретами, и репрессивными мерами. И все-таки в это время в каждой семье был хотя бы один человек высокого благочестия – дед, тетка, мать, отец; оплотами веры и нравственности оставались бабушки.

Сегодня для многих молитвы необходимы. Молитвы не только читают, но и переписывают, хранят на божницах, в окладах икон; среди них есть церковные (из молитвослова), стихотворные (литературного происхождения), «Сон Богородицы» (в разных вариантах), духовные стихи, старообрядческие псальмы, молитвы-заговоры. Некоторые, из выросших в советское время, относятся к молитве сочувственно, но сами молятся редко...

Соблюдение постов

Преобладающая часть населения соблюдали посты, особенно Великий пост. Пост включал запрет «семейно жить». Многие старушки, помимо среды и пятницы, “постовали” в понедельник. Дети постились лет с 7, только больным разрешалось молоко... И все-таки вплоть до коллективизации для преобладающей части населения соблюдение постов было нормой жизни. Еще в 30-е годы поститься заставляли всех членов семьи, независимо от того, верит он или нет. А потом, говорят старики, пошел вечный пост, т.е. голод.

Крещение

Важной характеристикой религиозности является соблюдение обрядов жизненного цикла. Из них особенно важным осознавалось крещение. До массового закрытия церквей в районе все население было крещеным. Ребенка крестили через 3-4 дня, обычно в воскресенье, когда приезжали с ребенком в храм или привозили священника домой. Безусловно осознание необходимости крещения и позднее, в 30-50-е годы, когда возможностей окрестить ребенка почти не было. «В деревне никакого крещения», - замечают о тех временах. Поэтому только примерно треть опрошенных крестили своих детей, причем половина из них - прочитали над ребенком положенные молитвы сами или приглашенные ими старушки.  Большой удачей для деревни был приезд священника (чьего-то родственника), тогда его просили окрестить всех родившихся и отпеть всех умерших за это время.

Заветы и крестные ходы

Очень распространенным явлением были заветы - обеты, обещания Богу. Многие по разным случаям жизни «клали заветы»: сходить в ближний монастырь, поставить свечу или повесить полотенце, другой покров к иконе в храме или часовне, простоять на коленках обедню, мыть в храме иконы, полы и т.д.

«По завету» уроженец с.Думино Хергозерского прихода Степан Федорович Морозов стал дьяконом местной церкви: он обгорел во время пожара, но остался жив, в то время как два его товарища погибли в огне.

Пришедшие по завету к чтимой святыне в храм, монастырь, часовню должны были, как говорят, помыться, накупаться, выкупаться в озере, т.е. окунуться в освященную при молебне озерную воду...

В Каргополье особенно часто молились прп. Макарию и по заветам ходили в местный монастырь его имени. Бывший Макарьевский Хергозерский монастырь, расформированный в конце XVIII века в приход, - один из центров паломничества каргопольцев. Заветы прп. Макарию Унженскому и Желтоводскому по поводу болезни, особенно скота, с обещанием сходить на Макарье, весьма многочисленны в западной и южной частях Каргополья. А в Макарьев день сюда сходилась вся округа, приходили за 30-50 километров целыми деревнями; об этом вспоминают часто. Преподобный Макарий почитался как самый скорый и надежный заступник и избавитель от всех болезней и напастей.

В Макарьевский монастырь шли и крестными ходами, в т.ч. из Каргополя (около 50 километров). На особых носилках мужчины попеременно несли большой образ Божией Матери, под которым каждый стремился пройти...  Все должны были обойти вокруг озера (наиболее благочестивые – на коленях) и окунуться в озеро три раза.

Для купания устраивалось особое место, которое в память крещения Иисуса Христа называлось "Иордан", "Иордань", "Ердан": часть озера выгораживалась с помощью легкого деревянного сооружения, а на подступах к воде делались мостки; если завет сделан, купание считалось обязательным.

Молясь перед иконой о выздоровлении своем, своих близких, домашних животных, верующие несли в церковь «покров» с больной части тела (чулок, варежку, платок, отрез) или что-то от больного животного: шерсть от овцы, масло от коровы, яйца от курицы. Эта "данька" прп. Макарию включала "колобушки, пироги, шишку масла, шерсти клок"; в благодарность и для сохранения своего хозяйства, по завету, жертвовали и живую скотину - телку, жеребенка, овцу. Пожертвования распродавались, а деньги поступали в церковь. Мужчины, чтобы выздоровела лошадь, клали завет пахать макарьевские угодья. Такие традиции сохранялись и после закрытия церквей. Обращались к Макарию и по поводу пропажи скота. Ходили и носили "подаяние" и после войны; в это время его "прикарманивали местные власти". Один из таких атеистов насмехался над жителями: «Я служу не для Христа да Исуса, а для своего вкуса».

По заветам ходили и в другие монастыри Каргополья: Александро-Ошевенский, Кирилло-Челмогорский. Заветы исполняли и в часовенные и в храмовые праздники, когда церковная служба включала молебен с водосвятием в ближайшем озере. Всякий праздник с водосвятием считался у жителей "заветным", порой "заветники" стояли по пояс в воде, несмотря на непогоду: "У кого какой завет"...

Традиция заветов никогда не прерывалась, повсеместна она и ныне. Довольно многие слышали или знали тех, кто по завету совершал паломничества в дальние монастыри (последние паломничества совершались в 1920-е годы). Как правило, это бабушки или матери наших современников. Большинство ходили на Соловки, небольшой группой, многие – пешком...

Молебны

Общеприняты были молебны по разным случаям жизни: болезни людей и скота, отъезду из дома, возвращению, неурожаю. Нередко священника приглашали для служения молебна при закладке и, особенно, при переезде в новый дом; при этом «даже хлевы, где жила скотина, освящали».

Самая яркая память сохранилась о праздничных крестных ходах в связи с храмовыми и часовенными праздниками и Пасхой. Но часто устраивались крестные ходы с молебнами в обычные дни, например, в связи с бездождием. И в войну, и после войны, «когда засуха, просили дождичка»; в это время старушки ходили молиться со своими иконами из дома.

Все собранные материалы показывают: живая традиция православной веры пронизывает все XX столетие и дошла до наших дней. И приходская топография, и традиции северного населения свидетельствуют, что вера была главной ценностью русского человека и основой его жизненного уклада; она затрагивала разные сферы, отличалась полнотой, яркостью, разнообразием, духовной насыщенностью. В течение всего советского времени, несмотря на разрушение традиций, не прерывалась нить православной жизни.

Статья предоставлена автором - Г.Н.Мелеховой.
С небольшими сокращениями.

Перейти на страницу ГЕОГРАФИЯ, ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА КЕНОЗЕРЬЯ