кандидат исторических наук
КЕНОРЕЦКИЙ ПРИХОД
(из книги "Церковные приходы и монастыри Кенозерья и среднего Поонежья")
Известен с XVIII в. Располагался в Каргопольском уезде Олонецкой губернии по обоим берегам реки Кены — левом притоке реки Онеги. С севера в 12 верстах граничил с Плесским приходом Каргопольского уезда, на юге в 18 верстах граничил с Троицким приходом Каргопольского уезда и в 17 верстах — с Кенским приходом Пудожского уезда.
Приходская каменная трехпрестольная церковь во имя великомученицы Параскевы Пятницы постройки 1805 г. с колокольней располагались в деревне Измайловской (в просторечии — Лешино [или Левшино-М.З.] Кенорецкой волости (церковь и колокольня сохранились до наших дней, но требуют капитального ремонта). «Волостка на реке на Кене в Дмитриевском приходу» впервые упоминается в «Платежнице» Я.Сабурова и И.Кутузова 1555/56 гг.
 |
 |
Далее в «Сотной» Кенорецкой волости Каргопольского уезда перечисляются деревни Перлахта, Прощелыгинская, над Самыловым озером, Гриняковская, Бобровская, на Боровом Взводе, Федоровская Косина, Чюновская. Писцы также отмечали, что в волости «пашни худые земли 219 чети без полуосмины... а оброку за намеснич откуп 15 рублев и 20 алтын и 5 денег... да с сена оброку 11 алтын с полуденгою... К сеи сотной Микита Григорович Яхонтов печат свою приложил. Истома Евской руку приложил. А назаде сотной Молчан Григорив руку приложил».
Деревня Перлахта, или Першлахта (с фин., карел., вепс. яз. - задняя часть) располагается до сих пор в Кенорецкой сельской администрации Плесецкого района, на восточном берегу озера Кенозеро, между одноименным заливом (т. е. «задним» по отношению к Карелии) и истоком реки Кены. Старинное русское название деревни — Устья. Исследована стоянка первобытного человека III—I тыс. до н. э.
В Кенорецком приходе даже к началу XX в. жило значительное количество старообрядцев. В XVIII в., спасаясь от карательных репрессий, они покидали Русский Север и даже основывали русские колонии в Норвегии. Так, из ревизской сказки «вотчины Олонецкого уезда, Выгорецкого раскольнического жительства» 1763 г. мы узнаем, что «Григорей Андреев, Каргопольского уезду, Кенорецкой волости деревни Козминской государственный крест[ьянин], в прошлом 1746 году бежал за границу в Дацкую Землю и жил там на морских берегах в Норвегии».
Уникальным памятником русской архитектуры и инженерного искусства является деревянный мост через реку Кену у деревни Измайловской (Лешино). Длина моста — 126 метров. Быки моста, т. н. мостовые городни (или ряжи) напоминают в плане очертания лодки, вытянутые по течению реки пятиугольники для уменьшения лобового сопротивления водному потоку. Городни срублены из бревен. Внутреннее пространство срубов и устроенные под проезжей частью трехгранные «карманы» заложены камнями, чтобы городню не унесло весенним паводком. Система этих «карманов» необходима, по-видимому, для уничтожения возникающего распора и для более рационального распределения нагрузки и возникающих усилий. Для северных рек с твердым, каменистым дном, затрудняющим устройство обычных свайных оснований, бревенчатая городня является не только самой рациональной опорой деревянного моста, но и единственно возможной.
Срубы городней в верхней части в продольном направлении имеют четыре ряда прогонов — консолей-повалов. Каждый прогон состоит из мощных бревен (обычно трех), уложенных одно поверх другого. Поверх прогонов поперек выкладывали сплошной накат из бревен — настил проезжей части моста.
 |
Несколько ниже на реке Кене стоит однотипный четырехпролетный мост длиной 92 метра, соединяющий две деревни, — Пилюгино на левом берегу и Федоровскую (Овчин Конец) — на правом. При въезде на мост на возвышенном правом берегу Кены в сосновом бору некогда стояла клетская часовня во имя Св. Макария, на подклете с шатровой звонничкой над входом, окруженная с трех сторон галереей (гульбище). Это прелестное маленькое здание (3,5x3,5 метра) имеет подвесной расписной пирамидальный потолок «небом».
 |
Мосты на городнях на реке Кене представляют собой самые крупные и впечатляющие сооружения архитектурного ансамбля северной деревни. Вместе с жилыми и хозяйственными постройками, церковью и часовней они как бы дополняют природу — с рекой, ее порогами и каменистыми берегами и всем окружающим пейзажем.
...В XIX—начале XX в. особо почитали и праздновали на Кене Девятую Пятницу, потом Мясную, 27 сентября — Воздвижение Честного Животворящего Креста Господня. Устраивались шумные торжки (небольшие ярмарки). Приезжали торговать даже из Каргополя, Кенозера, далекого Водлозера.
1 августа 1876 г. церковь и колокольня пострадали от пожара. В 1880 г. был капитально отремонтирован теплый придел во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. А 31 декабря того же года новоустроенный придел был освящен благочинным священником Феодором Звероловлевым. В 1889 г. была капитально переустроена холодная часть приходского храма. 18—19 сентября того же года благочинным священником Ф.Звероловлевым были освящены оба холодные приделы: во имя Св. Мученицы Параскевы и в честь Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня.
В 1884 г. была полностью восстановлена колокольня. Если по указу Св. Синода от 12 марта 1844 г. причт прихода состоял из священника, дьячка, пономаря и просвирни, то по указу Св. Синода от 4 марта 1885 г. причт Кенорецкой Параскевинской церкви состоял из священника, дьякона и псаломщика.
В приходе было шесть деревянных часовен. Особый интерес представляла часовня во имя преподобного Макария Унженского Чудотворца в деревне Федоровской (или Овчин Конец) (в трех верстах от приходской церкви), а также часовни в деревнях Кузьминской (до 1900 г. — старообрядческая) — в честь Николая Чудотворца, в деревне Аверкиевской (Округа) (в пяти верстах от церкви) - в честь Св. и Чудотворца Николая и Св. Пророка Илии, в деревне Враниковской — в честь Иоанна Богослова и в деревне Самковской — во имя Успения Божией Матери, постройки 1804 г. (в пяти верстах от приходской церкви). Богослужебные празднества в часовнях проводились: в Макарьевской — 25 июля, в Успенской — 15 августа и в Никольско-Ильинской - 9 мая и 20 июля.
В 1908 г. население прихода насчитывало более трех тысяч человек. В приходе было четыре школы, из них: два земских училища — Кенорецкое и Рудниковское и две церковно-приходские школы.
В 1883 г. после окончания Олонецкой духовной семинарии в Кенорецком земском училище начинал известный пудожский земский и общественный деятель, просветитель Александр Алексеевич Казанский (1862—19?). В 1885—1897 гг. он служил учителем Пудожского уездного училища, одновременно являлся членом Пудожского уездного училищного совета, а в 1885— 1897 гг. — и членом от Министерства народного просвещения Пудожского уездного отделения Олонецкого епархиального училищного совета; в 1890—1892 и 1897—1902 гг. — его секретарь. А.А.Казанский выслужил права личного дворянства. Женат был на дочери мещанина г. Инсара Пензенской губернии Ольге Васильевне (в девичестве — Шелеховой)...
Значительную роль в жизни Кенорецкого прихода играли торжки: однодневные — Воздвиженский (13 сентября) и на Девятую Пятницу (в июне)...
После введения станового управления роль Корякинской волости возросла в жизни Пудожского уезда, деревня Корякино стала центром 2-го стана.
Сегодня то ли от невежества, то ли в угоду политической конъюнктуре в периодической и научной литературе звучит хор о неком «благополучии» и «процветании» индивидуального крестьянского хозяйствования в XIX—начале XX в. на Русском Севере. Но если обратиться к исследователям той поры Н.А.Голубцову, К.А.Докучаеву-Баскову, к периодике того времени, особенно к изданиям земства, то сквозь строки мы читаем приговор антирусской, антикрестьянской, антисоциальной политике царского режима. Одно из самых интересных свидетельств тяжелого положения крестьянства Русского Севера, его невежества мы находим в публикациях учителя Кенорецкого земского училища И.Логинова. «...Чуть ли не из года в год повторяются у них (крестьян. — Н.М.) весенняя голодовка, и они темные, забитые и голодные уже привыкли к этому, сжились с этим и безропотно переносят свое трудное житье-бытье, — писал И.Логинов в 1909 г. на страницах «Вестника Олонецкого губернского земства». По своей темноте они не могут найти себе из него лучшего выхода». И.Логинов с горечью отмечал: травосеяния, огородничества нет, железных плугов, борон, веялок нет. «Здесь те же первобытные способы и орудия обработки земли... Полный застой. Так же темно, и в их душе...»
Во 2-й половине XIX—начале XX в. в состав Кенорецкого прихода входили деревни Каргопольского уезда: Самково, Максимовская, Измайловская, Козминская, Бобровская, Ивановская, Степановская, Федоровская. Рудниковская; Пудожского уезда: Враниковская, Олеховская, Иевлевская, Аверкиевская. В 1864 г. в приходе проживали 1964 человека, насчитывался 251 двор.
6 октября 1875 г. в Кенорецком приходе произошло знаменательное событие — было открыто Кенорецкое земское одно-классное училище. Первым учителем был К.А.Докучаев-Басков.
Далее - Кенский приход.
Примечания:
1. Из монографии Н.А.Макарова "Церковные приходы и монастыри Кенозерья и Среднего Поонежья", Архпнгельск, 2007.
2. С некоторыми сокращениями.
3. Библиография опущена.
4. Фотографии - из архива сайта.
Перейти на страницу Н.А.Макаров.