В.П.Орфинский,
(Петрозаводск)

ОЧАРОВАННЫЙ СЕВЕРОМ

...Отношение к сохранению отечественного историко-культурного наследия в последнее время меняется в двух направлениях: с одной стороны, решение этой проблемы все отчетливее осознается обществом как важнейший критерий цивилизованности, с другой — отодвигается на периферию деятельности государства....

В такой непростой ситуации значительно возрастает роль эрудированных специалистов, имеющих твердые убеждения и умеющих их отстаивать. К числу таких специалистов принадлежит и Михаил Исаевич Мильчик. Он — заместитель директора по научной работе НИИ «Спецпроектреставрация» в Санкт-Петербурге, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала НИИ теории архитектуры и градостроительства Российской академии архитектуры и строительных наук, член Федерального научно-методического совета по сохранению культурного наследия Министерства культуры России, член Российского комитета ИКОМОС, автор более 200 печатных трудов, включая 10 монографий (одна из них издана в Финляндии) и около 20 статей, опубликованных за рубежом (в Германии, Франции, Бельгии, Италии, Дании, Швеции и США) (это данные 2004 года)

Поражает не только количество работ, но и разнообразие их тематики, порой далекой от исходной научной специализации юбиляра (тема его диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения — «Изображения архитектуры Севера на древнерусских иконах»).

Одним из исследовательских приоритетов ученого стали изыскания, посвященные крепостным сооружениям Старой Ладоги, Корелы — Кексгольма и Ивангорода, в которых М.И.Мильчику с коллегами удалось выдвинуть новую версию графической реконструкции Староладожской крепости, развеять миф о связи оборонительных построек на Замковом острове Кексгольма с древней Корелой, расширить представление о роли итальянских мастеров в русском крепостном строительстве XV—XVI вв. и атрибутировать церковь Успения в Ивангородской крепости как «памятник венецианской архитектуры». Признанием заслуг М.И.Мильчика в изучении крепостного строительства стало его участие в качестве представителя России в работе международной ассоциации специалистов по оборонной архитектуре стран Балтики.

Весом вклад Михаила Исаевича и в разработку градостроительных проблем, связанных с проектированием зон охраны Выборга, Приозерска (Кексгольма — Корелы), Старой Ладоги, Олонца, Соловецкого архипелага, Каргополя, Ропши, исторических селений Новгородской области. С его участием для перечисленных объектов были выявлены сотни исторических документов, определены основные этапы градостроительного развития...

Много сил и времени затратил Михаил Исаевич на разработку проблемы нового строительства в исторических городах. Им предложены типология приемов внедрения новой архитектуры в историческую среду и критерии для оценки сочетания старой и новой городской застройки, основанные на отечественном и зарубежном опыте. М.И.Мильчик пришел к выводу не только о возможности, но в некоторых случаях и желательности такого сочетания, однако при непременном условии признания доминирующей ценности среды в целом, подчиненности нового строительства ее основным характеристикам и сохранении подлинных памятников. На многочисленных примерах им доказано, что новоделы, столь широко возводимые ныне, не являются в точном смысле слова копиями погибших или снесенных памятников, а их появление создает псевдоисторическую среду.

Трудовая биография М.И.Мильчика началась в 1956 году на Новгородчине. Учительствуя в сельской школе, он на уроках истории старался приобщить своих учеников к многоцветию мировой культуры и, расширяя границы учебных программ, проводил экскурсии — от местных краеведческих до поездок по будущему знаменитому туристскому маршруту - Золотому Кольцу. С тех пор педагогика и, шире, культурное просветительство неотделимы от творческой деятельности М.И.Мильчика...

Я не раз слышал от студентов-архитекторов восторженные отзывы о лекциях Михаила Исаевича в Санкт-Петербургском архитектурно-строительном университете, где он преподавал древнерусское искусство и архитектуру...Ранее он читал лекции по русской архитектуре и проблемам охраны памятников в университетах Хельсинки, Фрайбурга, Нантера, Кракова, Венеции, Осло и Парижа.

За долгие годы знакомства с М.И.Мильчиком он не переставал удивлять меня своей феноменальной способностью выступать  с блистательными лекциями-импровизациями перед любой аудиторией и в любых условиях... Для Михаила Исаевича вдохновенные выступления перед многолюдной аудиторией стали закономерным продолжением его дара собеседника и, в конечном счете, проистекали из одного источника — неиссякаемого интереса к людям, желания разделить с ними радость приобщения к прекрасному.

До сих пор для проведения научных экспедиций и экскурсионных поездок М.И.Мильчик умело создает коллективы единомышленников, привлекая в них коллег-ученых, студентов, просто заинтересованных людей. До недавнего времени он выступал в качестве организатора и экскурсовода экстракласса в сказочно интересных автобусных турах, во время которых во главе «разно-дисциплинарных» коллективов друзей и знакомых исколесил чуть ли не всю Европу — от Норвегии до Сицилии. Причем маршруты таких экскурсий настолько глубоко продумывались М.И.Мильчиком, что даже местные знатоки памятников, порой принимавшие в них участие, по-новому воспринимали архитектурное наследие собственных стран.

Но и это не все. Он — вдохновитель, организатор и участник конференций, семинаров и прочих мероприятий разнообразнейшей тематики вплоть до организации музея-квартиры Иосифа Бродского и мемориальной библиотеки его имени в Коношском районе Архангельской области — месте ссылки опального российского поэта, будущего лауреата Нобелевской премии.

Словом, деяния юбиляра столь многогранны, что его по праву можно считать одной из наиболее ярких фигур в современной русской культуре.

В чем секрет впечатляющих успехов Михаила Исаевича? Сам он считает плодотворным и спасительным переломом в своей жизни встречу с Севером. «Оглядываясь назад, — пишет М.И.Мильчик, — я отчетливо понимаю, что Север, его история и культура, его подлинность, наконец, люди, с которыми я знакомился во время поездок, помогли мне в какой-то мере избежать лжи и двоемыслия, которые в те годы пронизывали всю нашу жизнь, а гуманитарную науку в особенности. Увлеченность древностью, открытие почти неведомых культурных континентов России, т. е. занятие истинным делом, оказалось убежищем, спасшим меня ... от эмиграции»

Неуемная любознательность и постоянство в привязанностях превратили первую, почти юношескую, влюбленность М.И.Мильчика в заповедный край в большую всепоглощающую любовь. В биографических заметках для Вельского музея в канун своего юбилея М.И.Мильчик, вспоминая свои первые впечатления о Русском Севере, вслед за «романтикой неведомых дорог» называет «неожиданные встречи», многие из которых не остались всего лишь эпизодом в его жизни, а получили плодотворное продолжение. Так, в 1960 году во время первой поездки на Соловки, М.И.Мильчик был чуть ли не в равной степени покорен как древним монастырем, так и Ксенией Петровной Гемп - «глубоким знатоком культуры Севера, человеком удивительной памяти и какого-то тихого очарования», дружба с которой продолжалась вплоть до самой ее смерти в 1998 году.

На Соловецких островах состоялась и памятная встреча М.И.Мильчика с Дмитрием Сергеевичем Лихачевым. В завязавшейся беседе Михаил Исаевич поведал маститому ученому о своих занятиях  иконографией Соловецкого монастыря и получил от него одобрение и согласие стать научным руководителем в этой работе. «С тех пор, — вспоминает Мильчик, — я часто приходил к будущему академику в его кабинет в Пушкинском доме за поддержкой, советом или помощью. И никогда не получал отказа».

Порой кажется, что завораживающая картина Русского Севера складывалась в сознании Мильчика из образов современников и рукотворных творений их предшественников, органично впаянных в природу. На Каргополыцине в деревне Гринево, чтобы проследить, как народная мастерица Ульяна Бабкина создает свои удивительные игрушки, Михаил Исаевич даже отложил встречу с интригующим его воображение Каргополем, позднее ставшим для него одним из самых любимых городов архангельского севера. Там же он встретился с архитектором, блестящим художником и обаятельным собеседником - Юрием Сергеевичем Ушаковым, ставшим впоследствии его другом и соавтором. Путешествие по Пинеге принесло знакомство с коренным пинежанином писателем-деревенщиком» Федором Александровичем Абрамовым. На Печоре он слушал былины в исполнении Еремея Прововича Чупрова, а на притоке Печоры Пижме воочию увидел слияние прошлого с настоящим: «живая старина, сбереженная старообрядцами», олицетворилась женщинами, идущими на сенокос в длинных красных сарафанах, и рукописями XVII века, которые при свете керосиновых ламп крестьяне продолжали читать, как и сотни лет назад...Ощущение непрерывности потока времени вызывало желание глубже погрузиться в прошлое, и М.И.Мильчик, наряду с постоянными экспедициями, обратился к работе в архивах и музеях, сопоставляя данные натурных искусствоведческих и историко-архитектурных обследований с иконографическими и письменными источниками. Такой метод работы впервые был опробован после возвращения из поездки по Северу в 1960-х гг., когда Михаил Исаевич задался целью реконструировать первоначальные формы загадочных Соловецких храмов по «подсказкам» древних иконописцев, зашифровавших эти формы с помощью своего условного языка в иконографических интерпретациях облика северной обители. В результате родилась его кандидатская диссертация.

«С тех пор, — вспоминает Мильчик, — этот редкостный и все еще до конца не разгаданный ансамбль (Соловецкого монастыря. — В.О.)... не отпускает меня... Четыре года подряд вместе с 3.В.Дмитриевой, моей бывшей ученицей, а ныне видным ученым в области истории феодального землевладения Поморья, и Е.В.Крушельницкой, сотрудницей отдела рукописей Публичной библиотеки, я готовил к публикации описи Соловецкого монастыря XVI века». Опубликованные в 2003 г. описи названы известным искусствоведом, специалистом по древнерусской живописи И.А.Кочетковым «образцовым изданием», ставшим «заметным событием» и представляющим интерес для историков изобразительного искусства как прецедент «реконструкции иконостасов монастырских храмов по описям XVI в.». «Приложенные таблицы, — особо отметил рецензент, — позволяют проследить эволюцию иконостасов, а масштабные схемы — их размещения в интерьере храма. Такая работа на основании описей проводится впервые ... Если работа, начатая М.И.Мильчиком, будет продолжена другими публикаторами описей, мы получим ценнейший материал для суждения о судьбе русского иконостаса в XVI—XVII в.»

Наряду с Соловками раз и навсегда сердце М.И.Мильчика завоевало деревянное зодчество Русского Севера. Признание в этом звучит на страницах одной из лучших книг знаменитой «желтой серии» научно-популярных изданий «По дорогам к прекрасному» -«По берегам Пинеги и Мезени» (Л., 1971). Немногим раньше началась работа над буклетами «Памятники архитектуры Архангельской области», проиллюстрированными Ю.С.Ушаковым, — Верхняя Уфтюга (1967 г.), По Мезени (1968 г.), По Пинеге (1968 г.), Пурнема (1971 г.), Бестужево (1972 г.). После их завершения вместе с Ю.С.Ушаковым была подготовлена необычная книга «Деревянная архитектура Русского Севера. Страницы истории» (Л., 1981). «Необычная, — характеризует ее М.И.Мильчик, — потому, что в ней нет существующих памятников, а смысл ее — в реконструкции на основе старых фотографий и архивных документов исчезнувших типов жилья, церквей, крепостей и монастырей». Примечательно, что гипотетические графические реконструкции, приведенные в книге, были повторены в обзорной статье о деревянном зодчестве Российской архитектурно-строительной энциклопедии в качестве иллюстраций ... реальных построек. Такая мистификация (естественно, без ведома М.И.Мильчика) стала возможной благодаря убедительности реконструкций, подсказанных «словесными портретами» некогда задуманных сооружений — порядными записями (от слова «ряд» — договор) XVII в. — строи­тельными договорами, заключенными крестьянскими обществами-мирами или монастырями с плотницкими артелями. Порядные, соотнесенные с данными натурных обследований сохранившихся построек и библиографическими сведениями, позволили авторам книги как бы заново, но уже на бумаге «построить» давно утраченные сооружения.

Книга и 25 порядных, в разное время введенных М.И.Мильчиком в научный оборот, стали существенным вкладом в историю народного зодчества, показав, что по мере «археологизации» объектов изучения возрастает значимость перекрестного сопоставления разных сведений о них и, соответственно, роль эрудированных ученых, способных эти сведения синтезировать.

В 1969—1974 гг. в составе экспедиции Центрального совета ВООПИК, возглавляемой 3.Я.Швагер, и в 1981—1983 гг. во главе экспедиций Вельского и Шенкурского краеведческих музеев М.И.Мильчик участвовал в обследовании домовых росписей на юге Архангельской области. Во время экспедиций удалось выявить более 50 домов 1880—1890-х гг., сохранивших такие росписи. Их значительная часть была выполнена тремя поколениями мастеров семьи Петровских из так называемого «Алешкиного дома» в деревне Чурковская. В 1991 году в сборнике трудов Петрозаводского университета опубликован составленный Михаилом Исаевичем Каталог домов с росписью Петровских — первая и единственная в России публикация такого рода.

В 1983 г. «Алешкин дом» стал филиалом Вельского музея, но это не спасло его от разорения — в «Малые Корелы» и Архангельский музей изобразительного искусства были вывезены наиболее ценные расписные элементы интерьера. Михаил Исаевич сделал все возможное, чтобы отсрочить гибель памятника в пустеющей деревне Чурковской. Он убедил дирекцию Вельского музея в необходимости проведения обмера дома и разработке проекта его консервации. Обмер и проект выполнили ленинградские архитекторы, ремонт — местные плотники. Но памятник навсегда потерял свою главную ценность — органическое единство добротной срубной конструкции и наивно-прекрасного живописного убранства.

Трагическая судьба «Алешкиного дома» стала ощутимым моральным ударом для первооткрывателя домовых росписей Поважья, но не сломила его решимости сохранить их если не физически, то хотя бы в детальных научных описаниях. После завершения в середине 1980-х гг. экспедиций Вельского и Шенкурского музеев М.И.Мильчик уже в одиночку продолжил изучение этих самобытных произведений народного искусства и расширил круг исследуемых территорий за счет Устьянского и Верхневажского районов, пытаясь ответить на ряд вопросов, возникших при подготовке обобщающей монографии «Домовые росписи Поважья». Правда, монография не вышла в свет, но она послужила материалом для десяти статей, важнейшие из которых были опубликованы в ежегодниках «Памятники культуры. Новые открытия». В 2003 г. Михаил Исаевич продолжил исследования домовых росписей в Плесецком, Каргопольском и Няндомском районах Архангельской области, где было выявлено несколько десятков домов с интереснейшими росписями преимущественно первой четверти XX в.

К концу прошлого столетия относится еще одно начинание Мильчика - «погружение в современную историю», которой ранее он никогда не занимался. В 1997 г. в серии «Библиотека российского этнографа» им был опубликован дневник пежемского крестьянина Ивана Глотова «На разломе жизни». Дебют оказался в высшей степени успешным. Дневник был назван председателем Археографической комиссии РАН и Союза краеведов России академиком РАО С.О.Шмидтом «ценным памятником, отражающим жизнь народа на стыке двух эпох его истории», которая в своей повседневности «признается сегодняшней исторической наукой и социальной психологией особо важной и значимой». Академик подчеркнул, что публикацию дневника И.Глотова подготовили совместно М.И.Мильчик — известный ученый, автор солидных трудов по истории культуры, и научный сотрудник Вельского краеведческого музея М.А.Шамар, изучающая историю крестьянства своего края в советский период. Тем самым была продолжена добрая традиция 1920-х гг., когда, по словам С.О.Шмидта, «краеведение направляла Академия наук, а его развитию много сил отдавали виднейшие ученые-академики».

Между тем все началось со случайной находки: в 1970-х гг., просматривая фонды Вельского краеведческого музея, М.И.Мильчик наткнулся на удивительный дневник, поразивший его почти безупречной грамотностью, тщательным описанием сельскохозяйственных и плотницких работ, богатством народной лексики. Однако несмотря на бесспорные достоинства рукописи ее публикация тогда была невозможна, ибо судьба семьи Глотовых слишком ярко проиллюстрировала драму коллективизации, разрушившей устои крестьянской жизни. Лишь спустя 20 лет, уже в другую эпоху, дневник удалось опубликовать, и он стал не только правдивым отражением некогда пережитой нашим народом трагедии, но и информацией для размышления по поводу его сегодняшних бед.

Вскоре после издания книги о графически реконструированных памятниках деревянной архитектуры Русского Севера М.И.Мильчик задумал создать серию фотоальбомов, призванных сохранить память о стремительно исчезающем наследии деревянного зодчества. Первенцем серии стал альбом «Заонежье на старых фотографиях». Работа над ним началась еще в конце 1980-х гг., но альбом увидел свет только в 1999 г. За три месяца разошелся весь тираж. В следующем году вышло второе издание, а на очереди уже третье, уточненное и дополненное. Такой воистину ошеломительный успех научно-популярной книги не случаен: заонежский фотоальбом без преувеличения можно назвать событием в культурной жизни России.

Ключом к пониманию многоплановости альбома может служить метафоричность его оформления — размещение на обложке негативного, а на титульном листе позитивного изображения знаменитого Кижского погоста. Продуманность структурного построения издания проявилась и в двойном эффекте от использованного в нем приема сопоставления фотодокументов (архивных фотографий 1899—1944-х гг.): с одной стороны, с чертежами и топографическими планами, уточняющими объемно-планировочное решение памятников и их «привязку» к местности, с другой стороны — с современными фотографиями с тех же видовых точек (выполненными преимущественно М.И.Мильчиком в конце 1980-х гг.), характеризующими динамику изменений и утрат культурных ценностей Заонежья на сравнительно коротком историческом отрезке. Изобразительный ряд подкреплен сведениями по истории легендарного полуострова и воспоминаниями очевидцев — фольклористов П.Н.Рыбникова и А.Ф.Гильфердинга, палеографа В.И.Срезневского, композитора Б.В.Асафьева, историка архитектуры К.К.Романова, а также биографиями авторов фотографий — лаконичными, но яркими зарисовками, характеризующими людей и нравы эпохи, когда «серебряный век» элитарной культуры России через паузу, вызванную революционными катаклизмами, сменился «золотым десятилетием» отечественного краеведения 1920-х гг.

Две из таких зарисовок посвящены людям, близким по духу самому Михаилу Исаевичу, — выдающемуся историку русского зодчества К.К.Романову (1882—1942) и не менее выдающемуся исследователю средневековой архитектуры Финляндии, Карелии, Скандинавии и Византии Ларсу Петтерссону (1918—1993). Первый — Константин Константинович Романов — совершил  великий (без всяких кавычек!) почин, возглавив экспедиции 1926— 1928 гг. по Заонежью, Пинеге и Мезени с целью комплексного изучения крестьянской культуры. В экспедициях участвовали архитекторы, этнографы, фольклористы, музыковеды, театроведы и искусствоведы — специалисты по изобразительному искусству, а также по тканям и вышивкам. Но перспективные исследования были полностью прекращены в годы великого перелома в жизни российского крестьянства и сопутствующего ему беспощадного разгрома отечественного краеведения. При этом многие экспедиционные материалы, включая графику и научные отчеты, бесследно исчезли. По счастью, повезло стеклянным фотонегативам. Завернутые в газеты, они 36 лет пылились в шкафах фольклорного сектора Пушкинского дома, пока в 1965 году их не обнаружил М.И.Мильчик и не убедил директора Ленинградского отделения института археологии взять негативы на постоянное хранение в архив.

Впечатляет рассказ Михаила Исаевича о финском ученом Ларсе Карле Юхане Петтерссоне, который в 1942—1944 гг., в чине лейтенанта финской армии, оказался на временно оккупированной территории Заонежья и совершил замечательную научную акцию — обмерил и сфотографировал почти все существовавшие в то время на заповедном полуострове культовые постройки. Материалы обследований были обобщены в монографии «Церковная деревянная архитектура Заонежья» (Хельсинки, 1950). «... Л.Петтерссон, — пишет Михаил Исаевич, — ...завершил дело, начатое в 1926 году К.К.Романовым....Так, благодаря усилиям русского и финского ученых, на фотографиях сохранено то, что мы не могли или не сумели сберечь, их снимки составляют значительную часть тех, что воспроизведены в альбоме».

Хочется особо отметить гибкость позиции М.И.Мильчика, который, одним из первых в нашей стране признав правомерность сохранения обшивки реставрируемых памятников деревянного зодчества, не навязывает свою точку зрения читателям альбома. Обшивка построек, отмечает он, «отражает целую эпоху в истории деревянного зодчества, когда они продолжали жить в своем естественном окружении, а следовательно, и изменялись вместе с ним.

Благодаря этим фотографиям мы получаем возможность снова задуматься о достоинствах и недостатках реставрационного метода, избранного в послевоенные годы».

Процитированная фраза — приглашение к диалогу, который может возникнуть и сейчас, и много лет спустя. Но по поводу ключевых вопросов сохранения архитектурного наследия Михаил Исаевич педантично расставляет все точки над i, с тем, чтобы, не умалчивая о существующих противоречиях, не обманывая ни себя, ни читателей, попытаться ответить на актуальный как никогда вопрос: «Что делать?».

Действительно, казалось бы, неотвратимость гибели традиционной народной культуры и вместе с нею деревянного зодчества, разрушение единства архитектуры и природы закономерно заставляют вместо вновь и вновь предпринимаемых попыток спасти неспасаемое архитектурное наследие переключить все силы на его изучение, чтобы предотвратить «опасность провала в историческом сознании нации ... сохранить в народной памяти жизнь умершего мира, его людей, их этические и эстетические идеалы, воплотившиеся в церквах, часовнях, избах, не говоря уже о песнях и былинах, иконах, ремеслах...».

Это одна из целей Заонежского альбома, но есть и еще одна. Несмотря на то, что будущая судьба Заонежского полуострова формально выходит за рамки анализа фотодокументов, М.И.Мильчик, один из самых убежденных и деятельных сторонников «безнадежной» борьбы за жизнь самой хрупкой части отечественного архитектурного наследия, не мог обойти ее стороной. Веря в силу гипнотического воздействия старых фотографий, хранящих в себе «очарование непосредственных впечатлений» и пробуждающих способность «мысленно преодолевать барьеры времени», он высказал надежду, что образ старого Заонежья не оставит равнодушными современников и они общими усилиями не дадут окончательно погибнуть тому великому наследию, без сохранения которого невозможна дальнейшая полноценная жизнь России.

Во мне такой «диалог» укрепил представление о Заонежье как об уникальной и вместе с тем эталонной для Русского Севера территории — сказочно богатой в прошлом, подвергающейся беспредельному надругательству в настоящем и, хочется верить, способной возродиться в будущем, пусть и в несколько ином обличии, но непременно на основе преемственных связей со своими плодотворными истоками.

И все же Михаил Исаевич завершил свои  биографические заметки подкупающе искренним, но абсолютно безнадежным признанием: «Я много лет старался делать все возможное, чтобы приостановить гибель главной ценности нашего Севера — деревянного зодчества, гибель которого нельзя расценивать иначе, как культурную катастрофу, причем не только национального, но и мирового масштаба. За прошедшие сорок лет написано несколько десятков статей и еще больше писем: так важно, чтобы как можно больше соотечественников поняли, что мы имеем и что теряем. В 1999-м году участники проведенного по моей инициативе международного симпозиума "Актуальные проблемы исследования и спасения уникальных памятников деревянного зодчества России" обратились с письмами во все мыслимые отечественные и зарубежные инстанции..., но мало кто из власть предержащих умеет и хочет слушать. Общество же в целом остается равнодушным к судьбе памятников национальной культуры. Остается надеяться только на то, что хоть в какой-то степени зависит от нас, — на память, пусть только в фотографиях — и своих, и чужих, обмерных чертежах, записях увиденного и осмысленного... И это все, что я могу сделать для Севера, с которым — повторюсь еще раз — нерасторжимо связана моя жизнь».

И здесь необходимо защитить Мильчика от... Мильчика. Судя по приведенной цитате, Михаил Исаевич недооценивает свою роль в деле сохранения отечественной культуры в целом и культуры Севера в первую очередь. Роль, которую он сыграл в прошлом и, убежден, способен сыграть в настоящем и будущем. Порука тому — сохраненный им интеллектуальный и бойцовский потенциал: за пять лет, разделивщих шестидесятипятилетний и семидесятилетний юбилеи, М.И.Мильчик опубликовал 30 серьезных работ и как прежде готов в любую минуту сорваться с места ради встреч с новыми впечатлениями, старыми привязанностями и, тем более, во имя спасения беззащитных культурных шедевров.  


Примечания:
1.  Из межвузовского сборника "Народное зодчество", Петрозаводск, 2004.
2. Статья написана к 70-летию со дня рождения М.И.Мильчика, поэтому в нее внесены некоторые  чисто стилистические изменения, связанные с  разницей во времени.
2. С небольшими сокращениями.
3. Библиография опущена.
4. Другие публикации М.И.Мильчика на нашем сайте - здесь.