А.Г.Едовин,
кандидат исторических.наук,
зав. отд. археологии Архангельского краеведческого музея
(г. Архангельск)

КЕНСКИЙ ВОЛОК - ИСТОРИЯ И АРХЕОЛОГИЯ

Кенский волок, который связывает Водлозеро и Кенозеро, является одним из самых известных северных волоков. Многими исследователями было отмечено его выдающееся значение как важнейшего перевалочного пункта на пути из Новгорода в бассейны Онеги и Северной Двины — летописное Заволочье. Данная статья является попыткой расширить толкование Кенского волока —рассматривать его не только как известный по письменным документам путь от реки Черевы к Волоцкому озеру, но и актуализировать альтернативный, южный отрезок этого пути от Кумбасозера к Шуйлахте Кенозера, реконструируемый археологически. Таким образом, понятие «Кенский волок» включает обширную территорию водораздела Кенозера и притоков реки Водлы. Второй задачей является доказательство достаточно позднего использования трассы волока, что снижает его значимость в эпоху раннего средневековья, преувеличенную исследователями.

Древняя и средневековая история региона

Одним из важнейших вопросов при изучении каждого волока является вопрос о первоначальном его освоении. Знаком ли был в эпоху мезолита путь из бассейна Онежского озера посредством реки Водлы на восток через Черевский и Кумбасозерский волоки и обратно? В настоящее время дать ответ из-за недостаточности археологических источников сложно, хотя о чертах сходства культур бассейнов Онежского озера и Водлы с мезолитическими культурами бассейна реки Онеги археологи говорят достаточно уверенно. Наибольшее значение здесь имеют работы С.В.Ошибкиной, которая в ряде работ выяснила связь между мезолитическими памятниками Онежского озера и Восточного Прионежья. Основное сходство здесь видится в кремневом инвентаре, прежде всего наконечниках стрел на пластинах, одинаковых для обеих групп памятников.

В следующую археологическую эпоху, в неолите, когда население перешло от подвижного к оседлому образу жизни, этот путь, вероятно, уже был открыт. В период существования так называемой Каргопольской и Позднекаргопольской археологических культур (V—I тыс. до н.э.) Восточное Прионежье (западное Заволочье) представляло собой единую культурную провинцию. Культурное же единство на  протяжении столетий на столь протяженной территории могло поддерживаться лишь при наличии регулярных и достаточно оживленных торговых контактов. Наглядное подтверждение этому дают находки на Кумбасозере и Волоцком озере неолитических стоянок с ямочно-гребенчатой керамикой. В любом случае представляется ошибочной точка зрения, что путь на восток в Заволочье из Обонежья был открыт лишь в «новгородский» период колонизации Русского Севера в средневековую эпоху.

...В бассейне Водлы археологи фиксируют сосуществование в Х — первой половине ХI века двух археологических культур: бескерамической, тяготеющей к Фенноскандии, связываемой с саамским населением, и культуры грубой лепной керамики, близкой керамике юго-восточного Приладожья, и относящейся к предкам нынешних вепсов. Кроме того, приладожский компонент древней веси (приладожская чудь или кольбяги скандинавских саг) для контроля за потоками пушнины в наиболее ответственных точках древних торговых путей основывал свои долговременные колонии...

После 1078 года, даты подчинения Ладоги Новгороду, на Русский Север, в том числе в бассейн Водлы, стали проникать представители еще одного прибалтийско-финского этноса — карелы. Принято считать, что преимущественно ими была колонизована территория Пудожья севернее Водлы, а южнее и восточнее ее — по большей части вепсами. В ХIII—ХIV веках карелы и вепсы в Пудожье начали переходить к земледельческой оседлости. Начало массовой колонизации русскими крестьянами Обонежья и Пудожья пришлось на вторую половину ХIV века. Колонизационный поток русских крестьян из Псковско-Новгородских земель в ХV веке дополнился в Пудожье множеством крестьян из московских земель со стороны Белого озера, а затем и Кенозера.

Письменные источники

Самый ранний письменный документ, фиксирующий оседлые крестьянские поселения в бассейне Водлы, относится к 1563 году. «Писцовая книга Обонежской пятины» указывает на наличие густой сети деревень в нижнем и среднем течении реки Водлы, а также на Водлозере. В этом документе описана трасса «Кенского волочка»:
«Да в Водлезерском же Погосте на Настасьинской земле на Мышьих Черевах волочек Кемской, а через тот Волочек торговые люди из Ноугородские земли ходят с товаром в Заволоцкую землю, а из Заволоцкие земли в Ноугородские земли водным путем в судех, а великого князя крестьяне Настасьинские волости на Мышьих Черевах через тот волочек товар волочат, а найму емлют з беремени по денги».
В той же книге узнаем и владелицу  земли — это Настасья, жена посадника Ивана Григорьева, она владела волостью из 20 деревень, в общей сложности насчитывавших 22 двора (25 человек). Вот  эти места — Гознаволок, Коскосалма, Рахкоев, Колго-остров, Охтом-остров, Пелд- наволок, Великий остров, Выг-остров, Пог-остров, Рагно-озеро, Чюев-наволок, Коркиничи и Гостилов наволок, все они находились на Водлоозере и реке Водле.

На Кенском волоке отмечено три деревни — Гридкинская (Кузмин, Никонков, Данилков, Фетков), Сенкинская (Батюнин) и безымянная, где сеют Пантелейко Григорьев (не родственник ли Ивана?), Васюк Данилов, Гаврилко Ермолин и Власко  Антонов. Всего на Кенском волоке на Черевах тогда сеяло 9 хозяев.
Внимательное прочтение Писцовой книги Обонежской пятины 1563 года позволило получить данные и по второму варианту Кенского волока — через Кумбасзеро. На тех же землях, принадлежавших Настасье Григорьевой, отмечен «Починок пуст старой на Кумбус-озерки словет Офоносовской, пуста, поля и пожни лесом заросли, обжа, засеву было в поле ржы 2 коробьи, закосу 20 коп.». Следовательно появление здесь поселения можно относить ко времени не позднее начала ХVI века.

«Писцовая книга» 1563 года обнаруживает полное отсутствие поселений в верховьях Водлы, то-есть на месте будущей деревни Водлы и всей ее малой округи... При господствующей подсечной системе земледелия полоса незаселенной территории до 20—40 верст ширины была насущно необходимой, чтобы было где делать подсеки. Однако нельзя забывать, что речь идет не о редко населенных северных территориях, а о густонаселенном Пудожье. Например, озеро Водлозеро от берега Онежского озера отделял 40 верст, но в этой полосе укладывалась часть деревень Водлозерского погоста и едва ли не все поселения Челмужского.

На ранних этапах новгородской колонизации отсутствие поселений в верховьях Водлы, вероятно, объясняется противостоянием новгородцев и местного чудского населения, грабившего торговые караваны на волоках. Даже в наше время жители Водлы помнят о Разбойном острове у слияния Сухой Водлы с рекой Вамой, где разбойные люди грабили терпящих бедствие путников. Еще напряженнее обстановка была во время освоения русскими Обонежья и Заволочья. Окончательную победу русских над «гибнущей» и «враждебной чудью» (по М.В.Витову) народные предания относят к временам Василия Темного, то есть к ХV веку.

Вероятно, далеко не случайно на Черевском волоке в Заволочье не сохранилось ни одного прибалтийско-финского топонима или гидронима, а на Кумбасозерском волоке таковыми являются не только река Кумбаса и Кумбасозеро, но и множество других — Педозеро, Шуйозеро и пр. Полное исчезновение топонимов, созданных  предшествуюшим народом, возможно лишь в одной ситуации: их не усвоили, поскольку местное население было быстро истреблено либо полностью изгнано со своих коренных земель. Именно это, скорее всего, случилось на начальном этапе освоения торгового пути с верховий Водлы на Черевском волоке.
Сохранившиеся до наших дней топонимические свидетельства пути через Черевский волок отражают картину заселения его русскими не из Пудожья, а из Заволочья....

Черевский и Кумбасозерский волоки в разные периоды истории имели разную значимость. Новгородцы их, вероятно, ценили слабо, пока Новгород владел южными входами в Заволочье, а Вологда была волостью новгородской. Действительно, в это время функционировали такие крупные волоки, сопровождаемые богатыми археологическими материалами, как Ухтомский (6 селищ и могильник) и Славенский (26 памятников). Значение Кенского волока возросло только тогда, когда Москва покорила Новгород (1471 г.), перекрыла высокими пошлинами и прямыми запретами торговлю с Каргополем, Холмогорами и в целом с Заволочьем через южные волоки.
Как только необычную оживленность Черевского волока в 1497 году заметил московский писец Юрий Сабуров, он тут же наложил сверхвысокие пошлины на провоз по нему товара. Следующий писец при составлении «Писцовой книги 1563 года» по поводу Черевского волока заметил: «а гости той дорогою ныне не ездят, а ездят новою дорогою». Нетрудно догадаться, что товары из реки Водлы стали возить рекою Кумбасой через Кумбасозерский волок. Следовательно, перенос активности на Кумбасозерский отрезок пути нужно относить к началу ХVI века.

В 1568—1569 годах 29 деревень Водлозерской волости были переданы в Каргопольский уезд, взятый в опричнину. После этого, связи Водлозерья и Кенозерья становятся более тесными. Поэтому, использование волокового пути для торговли становится еще более популярным. Обычно, его использовали водлозерские рыбаки, торгующие рыбой в Каргополе. Наличие большого количества материалов ХVII—ХIХ веков на селищах Кенозерья и двух участков Волока свидетельствует о его дальнейшем функционировании. Однако, в рамках единого государства, когда внутренняя колонизация территорий уже произошла, эти торговые пути стабилизируются на локальном уровне и перестают иметь то значение, которое имели в эпоху колонизации. Наиболее полно этнографическая традиция, анализ археологических памятников и письменные источники по Кенскому (Черевскому) волоку приведены в книге Н.А. Макарова.
.
История археологического изучения

Район Кенского волока ранее исследовался, в том числе и археологами. Первым прошел по двум вариантам волока в 1871 году известный ученый-естественник Иван Семенович Поляков. Сначала он преодолел северный маршрут от Черевы до Волошевы, некоторое время провел на Кенозере, а вернулся на Водлу посредством южного Кумбасозерского пути.
Вот как описывает И.С. Поляков трассу Кенского волока:
«С Вамы и Водлы мы своротили на реку Череву — обыкновенный путь водлозеров на Кенозеро, где встретило нас тихое течение реки, ряд самых прихотливых изгибов и бесконечная болотистая равнина, обозначенная сосняком весьма печальной наружности. Лес выступал довольно густым покровом, но многие деревья, едва только успевали окрепнуть, уже начинали засыхать или совершенно засохли, и большую часть молодых подростков ожидала, по-видимому, та же участь в этой негостеприимной равнине.
Из области р. Черевы мы приехали на следующий день, через болотистый перевал, на р. Волошево, которая, как по характеру течения в верховьях, так и по виду окрестностей, мало отличается от Черевы. Течение ее тихо, она образует ряд глубоких и длинных омутов, уподобляющихся озерам. По направлению к низовьям характер ее окрестностей изменяется: здесь выступают мало-помалу сухие аллювиальные холмы, зарастающие или травою, или прекрасными лесами. Наконец, около р. Почи заметно, что бассейн Кенозера существенно отличается от бассейна  Водлозерского».

В дальнейшем Поляков описывает свою экспедицию на Кумбасозеро, после которой на Кенозеро уже не возвращается: «Предпринявши экскурсию на Кенозеро с чисто разведочной целью, я не имел времени произвести дальнейшее ознакомление с остатками каменного века, и скоро, оставивши Кенозеро, в виду постоянного ненастья, трудного обратного пути сухопутьем на Водлозеро, только на Кумбасозере встретился еще с каменными орудиями и пополнил, таким образом, недостаток в данных. Кумбасозеро лежит в 20 верстах западнее Кенозера, от которого отделен холмистым, покрытым лесом и грязным перевалом (водораздел). Кумбасозеро имеет до 4—5 верст в длину и до 2-х верст в ширину, с глубиной до 1 и 1/2 сажени. дно его тинисто, берега заросли ситником и лесисты.
При самом приезде я начал находить в береговом щебне обломки кремней, затем нашел обломок горшка каменного периода. Сами жители указали мне на пашню, в которой они преимущественно встречают обломки горшков, громовые стрелы, разумея под этим наконечники стрел, и шиферные топоры....».

Ознакомление с коллекцией И.С.Полякова, хранящейся в Государственном историческом музее (инв. Х 78607/45 1 — 16-19), однако, показывает, что сборы был весьма скромны — сюда можно отнести несколько фрагментов ямочно-гребенчатой керамики, два кремневых отщепа и пластинку. Возможно, материалы сборов Полякова есть и в других хранилищах, но данными об этом мы не располагаем.

Долгое время территория, прилегающая к Кенозеру с запада, не изучалась археологами. Только в 1979 году здесь была произведена разведка археологическим отрядом под руководством С.З.Чернова. Целью экспедиции было изучение древнего Кенского волока, поэтому свое внимание С.З.Чернов сосредоточил на северном, Черевском отрезке. Здесь было найдено два селища ХV—ХVII веков — Яблонь- Горка и Заволочье, которые датированы по собранной здесь красноглиняной, белоглиняной и чернолощеной керамике. Экспедиции удалось доказать существование волока в средневековую эпоху.

Работали экспедиции в Шуйской лахте Кенозера и на Черевском участке Кенского волока и в более позднее время — в 1982 году А.Я.Мартынов, в 1991 году — Н.А.Макаров, а в 2004 году А.Г.Едовин, однако, новых археологических объектов здесь обнаружить не удалось.

Экспедиция 2010 года.

Экспедиция по трассе Кумбасозерского волока ставила своей целью доказать его существование по крайней мере, с эпохи средневековья (ил. 4—6). В исследованиях, помимо автора, принимали участие научный сотрудник Кенозерского национального парка А.И.Анциферова, народные мастера-берестянщики А.В.Шутихин, А.Полежаев, С.Шеметов, проводник Н.В.Заляжный и съемочная группа из Москвы — А.Бобков и А.Александров.

Маршрут был начат в деревне Вершинино, мы дошли на катере до деревни Печихина и выгрузились на берег — отсюда начинался сухопутный отрезок пути.
Местность в 1-1,5км от деревень изобилует лугами и старыми сельскохозяйственными угодьями, передвижение здесь было затруднено также несколькими ручьями. Затем началась типичная среднетаежная растительность с преобладанием хвойных пород, но со значительным включением березы и других лиственных деревьев. До озера Педозера расстояние равнялось около 6 км, за это время мы пересекли три ручья и несколько сырых участков, путь занял 4 часа — шли со свежими силами и дорога не представляла никаких затруднений.
После обеда, примерно в 0,8 км от Педозера, начался самый сложный участок — старая дорога заросла и каждые 100-200 м приходилось останавливаться, чтобы прорубить тропу для переноски лодки. Поэтому путь всего в 4 км мы шли почти 5 часов. Когда вышли к Святозеру, на его северном берегу уже начались сумерки.

Утром произвели осмотр западного берега Святозера до истока Святручья, однако, археологических объектов не обнаружили. Вышли на маршрут в 9 утра в том же порядке, как и накануне. От Святозера шла довольно хорошая тропа, по которой достаточно быстро вышли на основную дорогу. Правда, еще около километра пришлось заниматься расчисткой дороги, но потом дорога стала значительно лучше. От Снятозера до Кумбасозера 6 км, причем последние 2 км после перекрестка с дорогой на Почу были вообще проезжими для двухосных автомобилей. К обеду второго дня, таким образом, мы достигли конечного пункта сухопутного отрезка пути.

В месте нашего выхода к Кумбасозеру находятся две избы, принадлежащие рыбакам из поселка Поча, они сюда попадают на моторных лодках по реке Гузеньга, до которой от Почи хорошая дорога. Растительность восточного берега смешанная, но есть несколько боровых террас с сосняком, и даже беломошником. Правда он очень далеко находятся от уреза воды, разведочная шурфовка на них ничего не дала К нашему глубокому удовлетворению мы обнаружили неолитическую стоянку и одновременно селище эпохи позднего средневековья именно в том месте, где зимник  обрывался в Кумбасозеро, т. е. как раз на трассе волока. Таким образом, цель экспедиции была успешно достигнута....

Далее в отчете следует специфическое описание археологических находок на трассах кенских волоков, которое мы опускаем.

Заключение. Таким образом, время активного функционирования Кенского волока можно отнести по письменным и археологическим источникам к последней четверти ХV — 60—70 годам ХVI веков. Поселения на волоках существовали и  ранее (с ХIII—ХIV вв., судя по археологическим данным) и позже, но товарооборот на них был неизмеримо меньшим. Древнее выглядит по всем признакам Черевский участок пути — здесь найдено больше памятников ранней поры — с древнерусской керамикой. Рискнем предположить, что он первоначально использовался безальтернативно, лишь с 1497 года вынужденно он был перенесен на более длинный сухопутный отрезок до Кумбасозера. Последний факт как один из факторов, наряду с опричным разгромом Новгорода, обусловил и меньшую активность всего участка Кенского волока в дальнейшем.

Примечания:
1. Из сборника материалов V Всероссийской научно-практической конференции "Кенозерские чтения-2011", Архангельск, 2012.
2. С некоторыми сокращениями.
3. Материалы об этой экспедиции - в статьях А.Анциферовой, А.Шутихина, А.Полежаева, А.Бобкова.
4. Другие материалы о Кенских волоках, в подборке "Кенские волоки".